Мы поворачиваемся и видим, как Реджи выбегает с вечеринки и бежит догонять нас.
– Можно меня подвезти домой? – спрашивает он. – Пожалуйста?
Я смотрю на Андре, который смотрит на меня, и мы оба смотрим на Реджи.
– Ну? – спрашивает Реджи.
– Конечно? – отвечает Андре, и мое сердце замирает.
– Отлично, – говорит Реджи. – Мы можем сначала отвезти Чарли, а после высадить меня.
26
Я не могу перестать думать об Андре Минасяне. Я думаю о нем всю дорогу домой с вечеринки, несмотря на то, что он сидит на сиденье рядом со мной. Я думаю о нем, как только он высаживает меня, когда я в каком–то оцепенении шаркаю по дорожке перед домом, поднимаюсь по лестнице и падаю в кровать. Я думаю о нем, пока не засну и как только проснусь на следующее утро. Я думаю о нем, когда подбираю его возле дома и он предлагает мне кусочек своего батончика, и после того, как я смотрю, как он идет на свой первый урок. Постепенно он превратился из парня, мешающего мне жить, в парня, с которым я хочу быть рядом все время.
Очевидно, что в холодном свете дня у меня очень мало намерений что–то делать с этими мыслями. Особенно когда он садится в машину в понедельник днем, его глаза светятся, улыбка теплая, он только что принял душ после тренировки, одет в зеленую футболку, которая выглядит так, будто была создана для его цвета кожи. Тесса и Сидни могут подумать, что это умная идея для меня начать что–то с ним, но теперь, когда дымка выходных закончилась, и на горизонте маячит мой дедлайн с Эвой, это сделает все намного сложнее, чем должно быть.
– Привет, – говорит Андре.
– Привет, – говорю я, стараясь сохранить ровный тон. Если мне удастся сохранить нормальное положение вещей, это не должно быть большой проблемой. В конце концов, напоминаю я себе, был период времени, когда один только его вид приводил меня в ярость. Я хмурюсь, понимая, что это неправда. Андре, может, и выводил меня из себя раз за разом, но его вид никогда не беспокоил меня. Я всегда считала его милым.
Черт возьми.
– Что случилось? – спрашивает он, лениво глядя на меня с пассажирского сиденья.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты держишь руль так, будто мы едем сквозь метель, хотя сейчас конец мая и мы даже не выехали с парковки.
– О. – Я ослабляю хватку. Затем открываю рот, чтобы что–то сказать, когда на моем телефоне появляется оповещение.
– Просто нужно подождать еще одного, – говорю я ему, и Андре хмурится, но я не уверена, что это значит. И я бы хотела вернуться в то время, когда я не задавалась вопросом, что означают все его действия.
Несколько мгновений спустя Деннис запрыгивает на заднее сиденье машины.
– Как дела, чуваки, – говорит он, пристегивая ремень безопасности и откидываясь назад, с улыбкой на лице.
– Похоже, у тебя хорошее настроение, – говорю я Деннису.
В ответ Деннис просто пожимает плечами, но в зеркале заднего вида я замечаю отчетливый блеск в его глазах.
Андре откидывается назад и пристально смотрит на Денниса. – Это как–то связано с твоей... подругой? – спрашивает он.
Деннис краснеет. – То есть, может быть.
– Так ты сказал ей о своих чувствах? – спрашиваю я, и Андре бросает на меня взгляд, подняв брови.
– Что? – Я тихо спрашиваю.
– Просто удивлен, что ты в это ввязалась, вот и все.
– Я могу интересоваться жизнью людей. – Я пожимаю плечами.
– То есть, да, просто ты редко так делаешь.
– Разве мы говорили не обо мне? – спрашивает Деннис.
– Точно. Да. – Андре снова поворачивается к Деннису. – Так ты сказал ей о своих чувствах?
Лицо Денниса темнеет. – Не совсем.
Андре делает паузу. – Значит, вы все еще друзья?
Деннис пожимает плечами. – Типа того. Может быть?
– Что значит 'может быть'? Я хочу знать.
Деннис качает головой, вздыхая. – Это значит, что мы проводим все время вместе, и она мне очень нравится, и я уверен, что я ей нравлюсь, но никто из нас ничего для этого не делает.
– В этом есть смысл, – говорю я, в то самое время, когда Андре говорит: – Это чушь.
Теперь уже я бросаю на него взгляд.
Андре игнорирует мой взгляд. – Ты хочешь быть больше чем другом, Деннис?
Деннис снова краснеет.
– Это 'да', – говорит Андре. – Почему ты просто не сказал ей?
– Я... – начинает Деннис.
– Ну, может, он боится? – перебиваю я.
Андре хмурится. – Чего?
Я пожимаю плечами. – Может быть, он ей не понравится в ответ, да!
Андре закатывает глаза. – Мы слушали одну и ту же историю? Они проводят все свое время вместе. Она приревновала его к другой девушке. Здесь явно есть какая–то вибрация. Зачем тратить время на размышления?
– Ну... – начал Деннис.
– Ну, может, он просто боится произнести эти слова! Может быть, он боится, что все может измениться.
– Это смешно. – Андре качает головой. – Смысл в том, чтобы все изменилось. Если он хочет что–то сделать, он должен это сделать.
Это пронзает мое сердце. Я хмурюсь. – Так почему она не может?
– Что? – спрашивает Андре.
– Почему она не может ничего сказать? Почему это зависит от бедного Денниса? – спрашиваю я, двигаясь позади себя.
– Ну, вообще–то... – начинает Деннис.
– Я имею в виду, мы тут домогаемся, чтобы Деннис сделал шаг, и я думаю, что он отлично справляется. Я думаю, он делает все, что в его силах. Ты молодец, Деннис. Хорошо?
– Спасибо?
Андре теперь хмурится на меня. – О чем ты говоришь?
– Может, все–таки вернемся ко мне? – Деннис пытается снова. – Потому что в прошлый раз это было действительно полезно.
– Так и есть! – Андре и я говорим одновременно.
– Я просто хочу сказать, что ты ведешь себя так, будто вся тяжесть их будущего лежит на плечах Денниса. Как будто если не он скажет что–то, она однажды резко выберет кого–то другого, и это будет для них навсегда...
– Господи, я поговорю с ней! – практически кричит Деннис, и когда он это делает, мы затихаем. Остаток десятиминутной поездки мы едем в неловком молчании. Я слишком боюсь взглянуть на Андре и с ужасом жду момента, когда Деннис выйдет из машины, оставив нас вдвоем.
Я уже собираюсь отъехать от обочины, когда Деннис поворачивает назад и прижимается к открытому окну Андре. Он выглядит раздраженным.
– Знаешь, что бы ни происходило между вами двумя, вы должны просто разобраться в этом.
Я делаю такое лицо, будто он только что сказал что–то глубоко оскорбительное.
– Что? – Андре спрашивает в таком же тоне.
Деннис закатывает глаза. – Очевидно, что здесь есть что–то странное. И вы только что провели всю поездку в машине, говоря о себе, а не обо мне. Да, это было очевидно. Ты ничего не увидишь ясно, пока не разберешься с тем, что это такое. – Он машет рукой между нами двумя.
Я смотрю, как Деннис уходит, и мое сердце начинает колотиться. Я сглатываю, избегая взгляда Андре. Затем я отъезжаю от обочины, не говоря ни слова.