– Правда? – спросил я, восхищенная. – Мне это нравится.
Андре улыбается мне в ответ. – Итак, мистер и миссис Оуэнс, как давно вы живете в Честер Фоллс?
Моя мама хмурится, размышляя. – Двадцать или около того лет? – Мой папа кивает в знак согласия.
– И что привело вас обоих сюда?
– Ну, мой папа родился здесь, – говорю я Андре, прежде чем откусить кусочек тушеного мяса.
Мама заканчивает глоток вина. – Но мы вернулись не за этим.
Я хмурюсь. – Да, это так. Папа хотел переехать домой, и ты поехала с ним.
Мама качает головой. – Прости, милая, но тебя там не было. Это не то, что произошло.
Я сижу, сложив руки на коленях. Но говорит Андре.
– Похоже на историю, – говорит он. – Что же произошло?
Мой отец прочищает горло. – Мама Чарли приехала со мной на День благодарения в один год и влюбилась в это место. Она сказала, что не хочет возвращаться домой. – Мой отец поворачивается к Андре. – В те времена Честер Фоллс был действительно чем–то особенным. Там была огромная литературная сцена, куча художников. Люди думали о будущем и о том, как они хотят изменить мир, создавая здесь свои маленькие утопии.
– В городе мы были так обременены попытками выжить изо дня в день, заплатить за квартиру, оставаться в суете. Здесь же мы могли сделать шаг назад и сосредоточиться на том, что для нас важно. Мы могли бы заниматься искусством, а еще мы могли бы что–то построить, – добавляет моя мама.
Я ошеломленно смотрю на свою воду. – Я всегда думала, что ты последовала за папой сюда.
Мой папа смеется. – Если уж на то пошло, я последовал за ней.
Я сижу, не в силах откусить кусочек еды. Так много вещей, которые я думала о своих родителях, оказались неправдой. Я размышляю, что делать или говорить, когда Андре заговаривает.
– У вас есть какие–нибудь фотографии? – спрашивает он. – Честер Фоллс в те времена?
Моя мама ухмыляется. – Конечно!
Андре улыбается в ответ, дожевывая кусочек. – Я бы с удовольствием на них посмотрел.
После ужина мама наливает чай, и мы сидим в гостиной, где мои родители достают старый альбом. В нем они молоды и счастливы. Стоят рядом со старым фургоном Volvo, набитым до отказа вещами, возле кирпичного здания на городской улице. Сидят с друзьями в поле, с бутылкой вина на закате. Мой отец прислонился к стене старого амбара, скрестив руки, с гордостью демонстрируя одну из своих скульптур.
– Это ваша, мистер Оуэнс? – спрашивает Андре, указывая на массивную конструкцию, которая одновременно неузнаваема, но и в какой–то степени знакома, что является частью его гениальности.
Мой отец некоторое время изучает фотографию, затем кивает.
– Это прекрасно, – говорит Андре.
– Он больше их не делает, – говорю я. Я не хотела, чтобы это прозвучало так грубо, но это прозвучало, и наступает пауза.
Андре обхватывает меня за плечи. – Вы сейчас ни над чем не работаете, мистер Оуэнс?
Мой отец прочищает горло. – Пока нет, – говорит он, как будто собираясь сообщить больше информации, но оставляет все как есть.
– Что ж, я бы с удовольствием посмотрел на твою будущую работу, – говорит Андре. – Когда ты будешь чувствовать себя на высоте. – Он смотрит на меня и улыбается.
После ужина мы с Андре моем посуду, а в колонках играет 'Девушка из Ипанемы'. Когда я смотрю, как Андре танцует на кухне с моей мамой, я не могу удержаться от смеха. Я также не могу избавиться от странного чувства, что он всегда был здесь. Вот как хорошо он вписался. Но тут в моей голове раздается крошечный голосок. Он слишком хорошо вписался? Куда это может завести? Я смотрю на отца, который любуется моей мамой с того места, где он сидит за столом. Что значит впустить кого–то в свою жизнь настолько полно? И готова ли я к этому?
28
На утро после ужина с Андре я рано встала, не в силах заснуть. В моем мозгу слишком много всего. Вот амбар, который стоит на участке Тессы и ждет, когда его закончат. Вот Эва, ожидающая моего портфолио в Новом Орлеане.
И еще Андре.
Я достаю телефон и отправляю сообщение:
«Ты сегодня гуляешь?»
Сидни: Я уже иду туда. Хочешь, я за тобой заеду?
В шесть тридцать утра мы с Сидни делаем легкую растяжку рядом с внедорожником ее мамы у основания Медового хребта и отправляемся вверх по тропе, залитой ранним солнцем и усаженной низкими деревьями и кустами. Сидни занимается этим не менее трех дней в неделю на протяжении почти всей средней школы, что удивило бы многих людей. Да, она замужем за своим телефоном и первой приходит на ежегодную распродажу в Sephora, но у нее также довольно сильное беспокойство, и пару лет назад ее отец, врач, посоветовал ей стараться выплескивать нервную энергию по утрам. В некоторые дни она гуляет по Honeycomb Ridge, в другие – медитирует, но, кажется, от этого она становится намного счастливее.
– Ну, как дела? – спрашивает она, пока мы, пыхтя и отдуваясь, поднимаемся по крутому склону.
– Должно ли что–то произойти, чтобы я оказалась здесь?
– Чтобы ты присоединилась ко мне на утренней прогулке, когда ты могла бы планировать свой день или то, как ты собираешься завоевать мир? Типа того.
Я глотаю глоток из своей бутылки с водой. – Черт, ты меня раскусила.
– Выкладывай, – говорит она между вдохами.
– Это Андре. Я чувствую себя странно из–за этого. Теперь, когда мы... неважно.
Сидни начинает смеяться, качая головой.
– Что смешного? – спрашиваю я.
– Ты. Тебе так некомфортно от идеи встречаться, что ты едва можешь произнести это вслух.
Я стону. – Я знаю.
– Но он ведь тебе нравится, верно?
Я делаю еще несколько шагов. В голове мелькает образ Андре, сидящего напротив меня на автомойке, смотрящего на меня, его рот в идеальной, вечной ухмылке, и я чувствую, как трепещет мое сердце. Я думаю о том, как он смеется, откидывая голову назад. О том, как его волосы, кажется, живут своей собственной жизнью, но всегда выглядят так хорошо. Как смешно он выглядит, когда выгибает шею под нечестивым углом, чтобы посмотреть людям в глаза и вступить с ними в прямой контакт, когда они сидят на заднем сиденье. То, как он ставит людей выше себя. И как, если быть честным с самим собой, мне часто бывает очень трудно отвести от него взгляд. – Да, правда.
Когда Сидни ничего не говорит, я смотрю на нее и вижу, что она улыбается сама себе, пока идет.
– О, и в этом тоже есть что–то забавное? – спрашиваю я.
– Нет, я рада за тебя, – говорит она.
– Ну, а что насчет тебя? Ты счастлива?
Сидни выдыхает и делает глоток воды. Она выглядит так, будто собирается что–то сказать, но потом качает головой. – Не обращай внимания на меня. Могу я просто дать тебе один совет, от девушки, которая также имеет минимальный опыт знакомств?
– Хорошо...
– Просто расслабься. Это не должно быть большой проблемой. Не накручивай себя, прежде чем начать. Вы просто узнаете друг друга. Вот и все.