КЛАУСЪ ШТЕРТЕБЕКЕРЪ,
могущественный Владыка Морей.
Выпуск 6
Путешествие в Лондон
ГЛАВА I. Важное открытие
После приобретения Клаусом Штертебекером индийского «корабля золота» с его неимоверными богатствами, он приготовил свой флот, увеличившийся теперь остатками английского флота, чтобы устроить английскому королю визит в его резиденции.
Магистр Вигбольд неоднократно уговаривал Штертебекера отказаться от этого рискованного шага, не лезть льву в пасть, ибо надо было быть сумасшедшим, чтобы решиться на подобное предприятие.
Но король Ричард II слишком много раздражал виталийских братьев и их короля. Прежде виталийцы могли сбывать свои добычи в Лондоне. Достоизвестный «Стальной двор» служил им тогда местом склада своих продуктов, для выжидания выгодной продажи.
Этот-то «Стальной двор» Ричард II в наплыве властолюбия и надменности приказал закрыть. Такой образ действий вызвал сильный гнев Штертебекера; он был до того возмущен, что решить мстить Ричарду II.
Флот только что выступил в поход. Впереди шел «Буревестник», непосредственно за ним виднелся король золота «Орлиное крыло», которое Штертебекер не пускал с глаз. По обеим сторонам этого полного богатствами корабля шли «Железный Михаил» и «Южная звезда», под командою Годеке Михаила и Бартоломея Бота. За ними вслед тянулась длинная вереница кораблей виталийского флота.
Билль, английский контрабандист, благодаря которому нашли «Орлиное крыло», теперь подошел к Штертебекеру, любовавшемуся вздутыми ветром парусами и развевающимися флагами, и напомнил ему о его обещании.
Клаус проницательно посмотрел на него.
— Ты исполнил обещанное, и я также хочу поступить. Если, действительно, желаешь поступить к виталийским братьям, то путь для тебя открыт. Но знаешь ли ты, какие обязанности берешь на себя?
— Да, адмирал.
— Измена, при каких бы то ни было обстоятельствах и кому бы то ни было из братьев, наказывается смертью. Потому остерегайся.
— Не угрожайте мне, адмирал! Я буду верен вам до гриба. Моя просьба искренна и честна.
— Хорошо! Посмотрим. Готов ли ты принять клятву, прочитанную тебе, по моему приказанию, магистром Вигбольдом?
— Да, адмирал.
Штертебекер, вместо ответа, приложил сигнальный свисток к губам и свистнул. По этому сигналу в мгновение ока весь экипаж корабля был на палубе и окружил своего короля и стоявшего пред ним новичка.
Вигбодьд, Ниссен, начальники фон-Крафт, Лимбург и Штенфельд, рулевой Рамбольд Штэн и боцман Готтнольд Зальдзидер стояли вокруг адмирала на шканце; все остальные виталийские братья, остались на середине палубы. Корабельная прислуга и вся челядь заняла все возвышенности, откуда только возможно было лучше наблюдать за церемонией приема нового виталийского брата.
Церемония эта происходила с некоторой торжественностью. Штертебекер произнес речь, в которой указал на то, что только ненарушимая верность и преданность общему делу одни только способствуют процветанию и росту Виталийского братства, он напирал на то, что виталийцы начали с малого, с доставки провианта городу Штокгольму, и достигли такой внушающей морской силы.
Это же возможно только при неустрашимой храбрости и взаимного доверия братьев одного к другому; дабы сохранить это доверие, изменники наказываются тяжелой карой.
— До сих пор, — продолжал Штертебекер с громким голосом, — между братьями не оказался ни один изменник — лучшее доказательство, что братья далеки от этого!
Бурное ликование прогремело далеко по морю; виталийцы с гордым сознанием в глазах смотрели друг на друга.
— Не будь же ты первым изменником, — сказал Штертебекер, пронизывая Билля взглядами. — Ты горько поплатишься за это, а теперь посвящаю тебя в рыцари!
Казалось, как бы дрожь прошла по телу бывшего контрабандиста, и как будто в его глазах чуть чуть загорелся коварный огонек. Несмотря на это, он твердо протянул руку, коротко и стойко выдержал властный взгляд последнего.
— Если ты готов присягать, то становись на колени.
Билль преклонил одно колено и положил левую руку на голую саблю, которую держал Штертебекер. Все виталийцы разом выхватили свои сабли и направили их против Билля.
— Все эти сабли пронзят тебя и окунутся в крови твоего предательского сердца, если попробуешь изменить виталийскому делу, — загремел снова Штертебекер грозным голосом, и снова прошла дрожь по телу англичанина.
Клаус этого не заметил. Он говорил ему слова кровавой клятвы, обязательной для всех поступавших в число виталийских братьев, а Билль повторял за ним эти слова, сперва нерешительно, но потом более твердо. Затем Клаус три раза приложил саблю к левому плечу преклоненного, после чего он был посвящен в рыцари Братства.