— Ваше величество, Ваше предположение очень мудро, — возразил министр. — Но сперва мы должны заботиться, как отвратить угрожающую опасность, потому что, по слухам, Штертебекер собирается посетить и Лондон.
— Как?! — вскипел король. — Этот разбойный пират смеет ворваться в мою столицу и, может быть, даже законы диктовать?
Министры не решались подтвердить его предчувствия, но их угрюмое молчание говорило яснее слов.
Король со стоном опустился в свое тронное кресло.
— Флот мой уничтожен, Хурхиль в руках морских пиратов, а эти с огромной силой у ворот моей столицы! О, как это перенести?
Ричард Второй покрыл лицо руками.
Тут поднялся военный министр.
— Ваше величество, — заговорил он с дрожавшим от внутреннего волнения голосом. — Мы все глубоко потрясены печалью вашего величества. Увы великому английскому народу, если его король впадет в отчаяние. Но этого не должно быть. Разве у нас нет кораблей в порту? Разве нет прекрасного войска? Разве Лондон не защищен сильными крепостями, как суровый Дувр? Нет, что за отчаяние?! Пусть придет этот пират и почувствует силу нашего оружия!
На министров эти слова произвели действие и они все приосанились бодрее. Король особенно пришел в негодование.
— Да! — крикнул он энергично. — Покажем этому негодяю наши острые зубы. Этот немецкий медведь становится все нахальнее. Ганзейцы также помышляют о морском господстве. Мы должны уничтожить и Ганзу, и виталийских братьев. Начнем с последних.
— А что, ваше величество, прикажете теперь делать? — спросил военный министр.
Ричард II подумал с минуту, затем решительно сказал:
— Нельзя упустить время. Надобно втайне подготовить Лондон к обороне; нужно собирать все войска в крепостях и снабдить их достаточной амуницией. Также нужно и на кораблях. Кроме наших военных судов должно приготовить и всех способных к бою кораблей, тогда у нас составится значительная сила на воде. А затем в бой до последней капли крови!
Некоторые из министров с радостными глазами слушали короля. Они были воодушевлены его словами. Другие же сидели серьезные, и один из них теперь поднялся.
— Будьте милостивы, ваше величество, если осмеливаюсь выразить и мое верноподданническое мнение.
Король, не терпевший противоречия, нахмурил лоб и угрюмо посмотрел на говорившего.
— Ваше королевское величество простит мне милостивейше, — продолжал министр с низким поклоном, — если мои слова не так приятно будут звучать вашему слуху. И я также за то, что следует проучить этих бандитов, и уверен в победе нашего войска. Между тем нельзя допускать, чтобы это сражение разыгралось в гавани столицы и резиденции. Сколько страху, неприятности и убытка потерпят наши граждане. Кто поручится за то, что виталийцы не осыпят наш город бомбами и не устроят здесь грабеж? Какие несчастья и беды принесут эти жадные к деньгам и крови пираты? Прогнать их будет трудно; наши бомбы и пули сперва попадут в наших же граждан.
Министры все время серьезно слушали коллегу. Король также задумчиво прислушивался; теперь он спросил говорившего:
— Если я вас хорошо понимаю, то вы кроме этих тяжелых и страшных картин, которые нам рисовали, имеете также предложить, каким образом предотвратить опасность. Говорите просто.
— Если ваше королевское величество приказывают мне говорить то, что думаю, то я повинуюсь вашей милостивой воле. Простите меня, ваше величество, если осмелюсь сделать вам маленькое предложение. Шлите послов к главе пиратов. Пусть укажут ему на силу города, что вход в порт минирован и ни одно судно не сумеет пройти. Затем предложить ему условия мира или, по крайней мере, перемирия. Тогда посмотрим, что делать.
Министры и король одобрили это разумное предложение, и последний сказал решительно:
— Пусть будет по-вашему. Выбирайте из вас трех человек, подходящих для этого трудного дела. Не сомневаюсь, что вам удастся повернуть разбойников еще пред воротами Лондона. Если же они этого не сделают, тогда все за оружие. В гавань Лондона наглый хищник не должен никогда войти!
— Никогда! — решительно повторили все министры и быстро поднялись из кресел.
Этим совет министров кончился.
ГЛАВА VII. Штертебекер в Лондоне
Лишь только направление ветра переменилось, Штертебекер приказал сняться с якоря и въехать в Темзу. Великолепный вид представляло это шествие при лучах восходящего солнца. Корабли убраны бесчисленным множеством флагов, все команды, украшенные в праздничных платьях и в полном боевом вооружении были на палубах.