Штертебекер также стоял на палубе богато украшенного «Буревестника», на главной мачте которого красовалась бочка с лордом Хурхиль — какой позор для величия и силы Англии!
Когда король узнал от этом, он пришел в страшное бешенство, ломал все во дворце, бросался на каждого, так что никто не смел приближаться. Один за другим спешили гонцы с приказами уничтожить немедленно всех пиратов. Однако начальники этих приказов не исполняли, зная, какое несчастие могут навлечь на Англию такие меры.
Видя, что его приказы остались без последствий, король снова созвал к себе министров; последние явились, но больше для того, чтобы заявить королю неуместность его приказов, чем принимать новые повелевания.
— Ваше величество, — возразил премьер-министр на яростные нападки короля, — невозможно же решения, принятые в совете министров, просто игнорировать и вместо них издавать новые приказы. Такие меры могут ввести нашу страну в безысходное положение. Ваши враги только и ожидают момент, чтобы бомбардировать город. Мы отправили послов к Штертебекеру с известными представлениями и ожидаем удовлетворительного ответа.
В это время внизу на Темзе происходила замечательная встреча.
— Приближается лодка с тремя высокопоставленными лицами, — доносил Штертебекеру лейтенант фон-дер-Крафт, исполняющий службу на шканце.
Клаус улыбнулся.
— Интересно, с какой целью они ко мне, — ответил он, — судя по физиономиям они едут с просьбой, а не угрозами.
Это были трое министров Ричарда II.
— Стойте! Бросайте якорь! Послы короля Англии, Ричарда II, желают переговорить с начальником виталийских братьев.
При слове «начальник» лоб Штертебекера сморщился.
— Отвечайте им, Крафт, — молвил Клаус. — Мы не останавливаемся.
Лейтенант понял хорошо. В небрежной позе, заложив руки на перила, он громким голосом сказал:
— Мы не останавливаемся! Нам никто на свете приказывать не может. Если господа в лодке желают говорить с «королем виталийских братьев», то для них будет большой милостью, если спустим к ним веревочную лестницу.
Действительно, «Буревестник» величаво прошел мимо. Эти три министра вынуждены были взобраться на корабль по качающейся лестнице, — весьма унизительно для таких почтенных старцев в бархатных платьях и золотых цепях.
Наконец, запыхавшиеся, с синяками от полученных ушибов, они достигли палубы. Несмотря на их озлобленность, они низко поклонились виталийскому королю, который оставаясь в прежнем положении, только благосклонно кивнул головой.
— Что приказывает мне мой милый дядя, король Англии? — спросил он коротко. — Вы приносите, наверно, его братский привет, не так ли, почтенные господа?
Министры чуть не упали от сильного изумления. Они привыкли говорить о Штертебекере, как о пирате и вдруг услышали об этом милом дяде и о британском привете. Взглянув в это суровое лицо гордо и победоносно стоявшего перед ними человека, они с низким поклоном сказали: «Да, конечно, король Ричард II шлет вам…»
— Вы думаете, вашему величеству? — прервал их Штертебекер.
— Да, — шлет вашему величеству братский привет и… — заикались они и остановились.
— Ну — и? — гремел ІІІтертебекер.
— И… — продолжали они, — и… и просит ваше… ваше величество не войти в гавань Лондона, только…
— Будет вам! — отрезал Клаус. — В гавань Лондона я войду против желания Ричарда II. Ваш король также не спрашивал, приятно ли нам, что он лишает нас всех прав и захватывает наших кораблей.
— Тогда… тогда… тогда… — начали послы и не смели докончить.
— Ну — тогда? — заревел Клавдий громовым голосом.
— Тогда… тогда, — заикались они, дрожа, — нам велено: предупредить ваше величество, что его величество, наш милостивейший король, слагает с себя ответственность за последствия сего вашего действия.
— Что это, угроза? — крикнул Клаус. — Прошу тогда выразиться яснее. Намерен ли король стрелять в нас?
Министры не ответили, только утвердительно качали головами.
Штертебекер засмеялся.
— Ну, тогда скажите вашему королю, — сказал он, — что король виталийцев ни на секунду не остановился и что король Англии имеет полную свободу обстреливать нас. Но он должен хорошо целиться. Сперва застрелит своих же офицеров. Что переживает бедный старик на верху!
Штертебекер указал на вершину главной мачты, и послы с ужасом узнали лорда Хурхиля.
— Это последнее слово вашего величества? — спросил старший посол.