АННА ГРЕКИ[2]
В Менаа, в горах Ореса
Перевод М. Ваксмахера
Помню: даже зимой
День был садом цветущим,
Гранаты — только плодами,
И красный сок, что из них сочился,
Был только соком. Не кровью.
А когда мы ныряли в кустарник,
Мы просто прятались друг от друга,
Мы просто играли в прятки.
Если взрослые брали ружье,
Значит, они собирались
Охотиться на птиц и зверей.
А когда от динамитного взрыва
Сотрясались гранитные скалы —
Это отец мой, школьный учитель,
Расширял дорогу для своей машины.
Помню: домам не нужны были двери,
Глаза открыто в глаза смотрели.
И не было в ту пору ночей:
Ночами все люди спали.
Это было в горах Ореса,
В Менаа[3], в деревне Арис —
В смешанной общине[4], как говорится в газетах.
Детство мое и забавы
Там родились, в Менаа,
В смешанной общине Арис.
И все мои страсти, вся юность —
Все, чем жила я потом, распрощавшись с детством,
Уходит корнями в ту пору,
Когда из ладоней Неджая
В небесную ширь и в мои глаза
Рвались испуганно птицы.
Был он хрупок, как ирис,
Мой друг Неджай,
Он выслеживал скорпионов,
Гонял вечерами шакалов,
Ходил на ходулях
И стрелял в луну из рогатки.
Теперь в моей деревне война.
Моя деревня сложила устало
Километры радужной радости,
Свои вчера еще яркие крылья,
Которые теперь стали серыми,
Словно у мертвой бабочки.
Больше нет шелковистых садов.
От которых веселый ветер
Был медоноснее пчел.
И не слышно шагов
Босоногого мальчишки Неджая.
На корни моего детства
Навалились пласты
Страха, ненависти и крови.
Теперь в Меиаа, в горах Ореса,
Живут только жирные скорпионы.
Война.
Земля содрогается от динамита,
Раскололи глубокие трещины
Голубой фаянс небосвода,
И не слышно жужжания пчел
За стрекотом вертолетов.
Но горы Ореса трепещут от ласки —
Их ласкают, их нежат волны
Подпольных радиостанций.
Дыханье свободы
Пробегает по нашим лесам,
Как дыханье грозы
По шкуре барса.
Мне кажется вдруг, что гул умолкает.
Немеет война,
Растворяясь во времени и пространстве.
За плотно запертой дверью,
В затаившемся ночном городе,
Я сижу перед экраном своего детства.
Я теперь понимаю:
Все, что меня волнует и задевает, —
Все уходит корнями в горный массив.
Окрашенный белым и розовым
На географических картах
Для средней школы.
Белым и розовым цветом
Залито все мое детство.
Все, что я делаю, все, что люблю,
Ведет меня в горы Ореса,
В Менаа,
Где меня ждет
Мой первый в жизни товарищ.
И хотя с того времени мир
На двадцать лет постарел,
Я по-прежнему с нежностью думаю
О хрупком, как ирис,
Мальчишке Неджае.
Голова. Культура Нок (Нигерия). Терракота. Высота 23 см. Нигерийский музей
Грядущее придет завтра
Перевод М. Ваксмахера
Грядущее придет завтра.
Грядущее придет скоро.
Солнце наших ладоней пылает неистовым жаром,
Лава кипящего гнева подступает к нашим устам,
И многоликая память вынашивает грядущее —
Стойкая хрупкая память, горькая чуть на вкус.
Когда ты в тюремной камере, ты видишь, как слово «Свобода»
Обретает свой самый чистый, свой единственный смысл:
Свобода — значит любовь, и любовь нас бросает в битву,
Бросает в кровавое крошево
Людей и олив.
Грядущее придет скоро.
Грядущее придет завтра.
Грядущее очень трудно словами сегодня выразить —
Язык еще не умеет грядущее выражать.
А тупые унылые скептики говорят, зеленея от ужаса,
Что мертворожденное утро
В землю зарыто вчера,
Твердят, что порыв к свободе — всех смертных грехов страшнее,
За восьмой этот смертный грех
Уготована смертная казнь…
Но семена рассвета в наших ночах вызревают,
Обезглавленное грядущее
Голову подняло.
Грядущее придет скоро.
Грядущее придет завтра.
Но обезглавленное грядущее поднимает упрямо голову,
И изможденные женщины
Своими детьми гордятся,
И изможденные женщины, по горло терпеньем сытые,
Никак не хотят и не могут заставить себя молчать.
Их руки — листва прохладная — освежают наш лоб воспаленный.
Их руки — живые ветви — к небу устремлены,
И с каждым новым рассветом
Они приручают звезды,
Они наповал убивают
Мглу,
Непроглядную мглу.
Грядущее придет скоро.
Грядущее придет завтра.
Над глухими тюремными стенами,
Сквозь ржавые прутья решеток
Наши мысли тянутся к солнцу
И грядущее тянется к нам.
Строительницы свободы,
Скромные зодчие нежности,
Я вас обнимаю, сестры,
И говорю:
«До завтра!» —
Потому что мы с вами знаем:
Грядущее придет скоро.
Грядущее завтра придет.
вернуться
2
Анна Греки (настоящее имя Колетт Анна Грегуар, 1931–1966). Писала по-французски. Стихи взяты из сборника «Поэты Алжира».
вернуться
4