Вот вам темы. А сколько других…
Но всегда, чтоб ложилось «по белому черным»,
надо было священный испытывать гнев,
видеть все сновиденья людей,
людей угнетенных,
всех неграмотных гениев, не видевших школы,
которых нарочно держали в потемках,
чтоб к земле приковать человека навек,
чтоб не мог он увидеть ни солнца, ни звезд.
Чтоб непрестанно вращались станки
ненасытной Европы,
чтоб трюмы ее кораблей
тяжелели от пряностей, золота, амбры.
Надо было увидеть все это во сне
и достоянье свое завещать
людям,
свет во мраке зажечь.
Для того чтоб ложилось «по белому черным»,
ни к чему быть искусным писцом,
надо слушать лишь сердце свое,
остальное —
мишура.
Литания [40]на французский мотив
Перевод А. Ревича
От жестоких насилий
избавь нас, Господь.
От любителей бойни и от нашествий
избавь нас, Господь.
От секретных агентов
избавь нас, Господь.
От Европы, о нашей свободе пекущейся,
избавь нас, Господь.
От ее притязаний
избавь нас, Господь.
От чиновников ревностных также
избавь нас, Господь.
От политики колониальной
и от монополий
избавь нас, Господь.
От знатоков африканской проблемы
избавь нас, Господь.
От ханжей-победителей, от лихоимцев
избавь нас, Господь.
Успокоение дай всем погибшим во имя господ.
Наши песни и наши надежды верни.
Истреби нашу алчность и нашу
доверчивость — все,
что к рабству приводит
народы. Аминь!
Небо мое
Перевод А. Ревича
Ассамале Кутуа, моей нареченной
Небо мое, этот вечер — улыбка ребенка,
небо мое, этот вечер — улыбка любимой.
Мирное небо мое,
африканское небо мое.
Это — скрижаль. Мы напишем на ней
эпопею.
Небо мое, этот вечер — напевы пернатых,
небо мое, этот вечер — как ты, мне дарован.
Мирное небо мое,
африканское небо мое.
Может быть, снова ее, долгожданную,
встречу,
может быть, снова его, долгожданного,
встретишь.
— Денег не надо, — скажи, — чтоб вернуться
в селенье,
месяц небесный, — скажи, — колесницею
быстрой
сквозь синеву и созвездья
доставит к порогу.
Мирное небо мое,
африканское небо мое,
небо моей любви.
Небо мое, этот вечер как матери ласка,
небо мое, этот вечер как взор беззаботный.
Это — скрижаль. Мы напишем на ней
эпопею.
Небо мое, в этом вечере блеск твой
и запах,
небо мое, в нем твоя красота колдовская,
небо мое, он, как наша любовь, безграничен.
Мирное небо мое,
африканское небо мое,
небо моей мечты.
Праздничный тамтам
Перевод А. Ревича
Прыгай,
прыгай,
чаровница.
Слышишь? Рокотом тамтама
вечер в круг тебя зовет.
Куба,
юная царица,
для тебя
все эти такты,
ритм салумский,
[41]
ритм баульский.
[42]
Почему луна
так ярко светит?
Озаряет круг
яростного танца.
Что же это? Песнь,
праздничная песнь тамтама.
Прыгай,
прыгай,
танцовщица.
Слышишь? Рокотом тамтама
вечер в круг тебя зовет.
Жизнь моя!
Перевод А. Ревича
Я бы хотел подарить
к празднику
матери старой — платок,
другу — набедренную повязку.
Я бы хотел хоть разок,
маленькая моя,
к празднику тебе принести
кулек пралине
[43]и нуги
в сказочных пестрых обертках,
кулек французских конфет.
Я бы хотел!..
День пробегает за днем,
год за годом…
Я бы хотел!..
Чувствую: что ни день — я старею,
все белей голова,
все меньше зубов,
а болезней все больше.
Я бы хотел!..
Что ни час, что ни шаг — все ближе к могиле.
Так и умру, как будто
не жил никогда, и не будет
улыбки,
улыбки Забвенья,
улыбки Мира, улыбки Жизни
на губах человека…
Я бы хотел… Я бы хотел…
Жизнь моя!
Руки
Перевод М. Курганцева
Руки — свободные,
живые руки,
умеющие обнимать,
а не душить,
дарить,
а не отнимать.
Руки, созданные,
чтобы выстукивать ритм,
чтобы очистить от злобы мир.
Руки — разлапистые, корявые,
заскорузлые руки
каменотеса,
лесоруба,
землекопа,
рыбака,
поденщика на плантациях кофе,
хлопка
и сахарного тростника,
изможденные трудом,
закаленные на ветру,
обожженные дочерна!
Руки говорят
откровенно и до конца,
докапываются до корней,
взметаются ввысь,
встречаются,
соприкасаются,
сжимаются в братском пожатье.
Кулаки, словно набухшие почки,
символ жизни, символ единства.
Рука ребенка, не творившая зла,
ладонь старика, отяжеленная мудростью,
пальцы женщины, излучающие состраданье…
вернуться
41