Воистину молчанье мира
Красноречивей суетного крика
Войны.
О мир,
Праматерь всех искусств
И всех ремесел,
Надежный спутник радости людской!
Приди и нами правь.
Мою страну, усталую от войн,
Навеки осени.
Творенья рук и сердца
Пускай живут во имя мира.
Ашанти Котоко,
По-прежнему могучи
Твои прославленные рати!
Но грозное оружие свое
Ты не поднимешь больше на соседа,
Отныне всею силой ты будешь бить
По зависти, междоусобной злобе,
По узколобым местническим козням,
По подозрительности, недоверью, страху.
О мир! Даруй рукою щедрой
Расцвет стране родной
И единенье,
Воспетое в легендах древних.
Отважные рыбаки
Перевод А. Симонова
По морю пляшут волны,
Лунные блики на гребнях.
Берег и дом. Хозяйка
К ночи готовит постель:
Во всю ширь стелет циновку,
На немудрящее это ложе,
Загасив тихую лампу,
Укладывает детей.
Пора! Хозяин дома, рыбак,
Встает и выходит в ночь,
Он идет, привычный к своему ремеслу,
К тяжелому, выструганному веслу.
Жизнь рыбака —
Бесконечный бой.
Волны ревут медногорлой трубой,
Каждую ночь,
Морю наперекор,
Рыбак с судьбою вступает в спор.
По морю идут без карты,
Без компаса и секстанта.
Еще со времен прапрадедов
По звездам проложен курс.
Шершавые днища лодок
Династии этой рыбацкой
За многие поколения
Им проторили путь.
Они у волны умеют
По цвету узнать характер
И в штормовую погоду
Зря не выйдут во мрак,
Нюхом почуют рыбу,
Вовремя выберут снасти, —
Словом, знают все, что должен
Знать настоящий моряк.
Пройдя через все опасности,
Которые и не снятся
Тем, кто штормливой ночью
Не рассекал моря,
Сильные и спокойные,
Рыбаки домой возвращаются.
Они приходят с уловом,
А в это время заря
Веки усталого солнца,
Слипшиеся от сна,
Трогает легкими пальцами,
И сонная пелена
Медленно отлетает…
Отважные рыбаки —
Цвет моего народа,
Надежда моей страны.
Вы сила ее силы,
Вы славы ее и могущества
Наследники и сыны.
Барабанщик. Бронзовый рельеф из королевского дворца. Бенин (Нигерия). Высота 45 см. Британский музей
Паутинки мира
Перевод А. Симонова
Мне бы стать пауком
Не надолго, хотя бы на день;
Как паук, я бы прял свою мирную нить.
Тихий шелест деревьев —
Прибежище мне и укрытье…
Чтобы, нитью мира
Опутав людей и событья,
На дорогах войны
Человечество остановить.
Паутинки мои,
Вы совьетесь в надежные сети,
В них завязнут кишащие орды.
Им не прорвать ячеи:
Всем нахлебникам войн
Не удастся уйти от ответа,
Их навек оплетут
Паутинные нити мои.
Нити хрупкие,
Мирной исполнены силы,
Вейтесь, вихрем летите,
Спешите по белому свету,
А потом возвращайтесь назад,
Паутинки, посланницы мира,
И прильните тихонько
К коленям поэта.
Упрямая душа
Перевод А. Симонова
Душа моя полна
Веселья легким газом.
Что мне невзгоды? Я смеюсь над ними,
Хочу — взлечу; они мне не помеха.
А если вдруг ударит в душу боль,
Она — упругая, как шар из каучука, —
От плоти плоть моей лесной страны,
Прогнется и опять упрямо взмоет
Высоко — выше горестей моих.
Мать-Луна
Перевод А. Симонова
Сколько я ни стараюсь —
Понять не могу.
Сколько раз ни пытаюсь —
Понять не могу,
Для чего это нужно?
Луна, терпеливый фонарщик,
Гасит маленьких звезд фонари,
Стоит солнцу восход просигналить
Золотыми лучами зари.
Но я думаю так:
Когда мы
Поднимаемся ото сна,
Мать-Луна
Начинает уже пеленать
И укладывать спать
Звездных своих малышей —
Там, за пологом ночи,
Хочет их спрятать она
От горячего света
И хлопочет,
Опуская завесу тьмы,
Оберегая их сны.
Вот оранжевым гребнем
Встает на Востоке светило,
И округа залита
Палящим и яростным светом.
Но за черной ночною завесой
Спят спокойно спасенные звезды,
Солнце в ярости стонет,
Роняя бессильные слезы.
А мать-Луна
Подобрала серебряный шлейф
И ушла
Неторопливой походкой
За далекий
Ночной горизонт.
Смерть
Перевод А. Симонова
От боли корчиться,
Когда вокруг
Вся жизнь освещена улыбкой;
Выть от тоски
Наперекор счастливым лицам
Друзей;
Стоять в толпе людей,
Быть одному как перст
Среди толпы людей;
Истину поправ,
Бродить по тропам низкой мысли,
Знать, что есть честь,
Но, совесть
Заставив замолчать,
Гоняться за бесчестьем;
Жить как в пустыне,
Словно ты —
Один,
А каждый —
За себя, —
И привкус горечи чужой
Гнать с губ своих.
Покинуть мир земной
Без поминанья;
Ибо
Мы живы только тем,
Что отдано другим:
Любовью, делом, словом,
Иначе — смерть!