Над страной амахаггеров царит загадочная женщина, Она, «та, которой все повинуются».
Много веков назад она из ревности убила своего возлюбленного, сама же она – бессмертна, ибо выкупалась в чудодейственном огне, пылающем в центре земли. Красота ее настолько ослепительна, что на нее больно смотреть. При виде молодого Лео Винсея она все более приходит к тому убеждению, что он и есть ее воскресший, некогда ею убитый любовник. Желая и ему даровать вечную юность, она приводит его к подземному огненному столбу. Юноша боится войти в пламя, тогда она показывает ему пример мужества, и вдруг с нею случается что-то странное – выпадают волосы на голове, лицо покрывается морщинами, она вся съеживается и превращается в маленькую, уродливую обезьянку.
В рассказе испанского писателя Луиса Альфонсо «La cena de Sarah Whim» («Ужин Сары Уим» в сборнике «Cuentos Raros») молодая американка ставит ухаживающему за ней испанскому барону условием ее благосклонности: совместный ужин в – клетке львов.
Барон принимает условие и вступает в переговоры со сторожами.
В условленный час барон и американка приезжают в зоологический сад, входят в пустую клетку, богато убранную, и садятся за стол, уставленный роскошными блюдами и винами.
По данному знаку с обеих сторон столовой ниспадают железные решетки и к порогу подходят – около него – лев, около нее – львица. Несмотря на жуткость обстановки молодые люди, на вид хладнокровные, приступают к ужину на глазах ошеломленных зверей.
Сара просит барона налить ей еще шампанского.
«Барон поднялся, схватил левой рукой из холодильника бутылку, а правой взял руку Сары, лежавшую на кружевах платья, как белая чайка на пене волн, и поцеловал ее:
«Почти одновременно со звуком поцелуя раздался рев и сдавленный крик.
– Что такое? – спросила, поднимаясь, Сара.
– Пустяки! Просто ревность льва.
И между тем как барон наливал правой рукой вино, из левой на скатерть сочилась – кровь!»
Молодые люди окончили ужин, снова поднялись решетки, барон и Сара спокойно покинули ужасную столовую: только много лет спустя барон признался Саре, что он подкупил сторожей, и те дали львам вместе с утренней порцией мяса – дозу опиума[166].
В последнее время большой спрос на страшные рассказы замечается в Германии и Австрии.
В сборнике рассказов венского писателя Вассермана[167] «Золотое зеркало», написанном в подражание «Serapionsbriider»[168] Гофмана «многогранная, великая и богатая жизнь» также отражается лишь как сказка ужасов и безумия.
В первой новелле («Чума в Винчгау») обезьяна занесла в округ Винчгау чуму. Каждый, кто встретится с ней, кто хоть издали увидит ее из окна, заболевает и умирает.
В двух соседних деревнях жили парень и девушка, жених и невеста. Они дали друг другу слово зажигать по вечерам в мансарде под крышей факел в знак того, что они еще живы.
Однажды вечером парень увидел, к своему ужасу, что факела нет. Опрометью бросился он в соседнюю деревню. Оставалось сделать еще несколько шагов до дома невесты.
И вдруг факел засветился.
Парень бросился наверх, в светелку, и видит: на полу, задушенная, обнаженная, лежит его невеста, а обезьяна, смешно причмокивая губами, высовывает факел из окна.
Парень в ужасе упал на пол, а обезьяна, бросив факел, точно играя, переломила ему позвонки.
В последнем рассказе сборника («Аврора») компания мужчин очутилась на Крайнем Севере, в царстве вечных льдов и полугодовой ночи.
Слабо мерцающий свет, царящий в шалаше, раздражает их зрение, давит их мозг. Безмолвие природы вызывает такое состояние, что им хочется кричать, лишь бы нарушить его. Грохот тишины наполняет их уши, превращает биение их сердца в рев какой-то неведомой машины, и этот вой вызывает в мозгу страшные видения. Они перестают выносить звук собственного голоса и ждут, точно звери, случая, чтобы растерзать друг друга.
И один за другим они сходят с ума.
В рассказе Эверса[169] «Die Spinne» в одной из комнат меблированного отеля все жильцы неизменно вешались – в пятницу, в шесть часов.
Ни материальная необеспеченность, ни семейный разлад не могли быть – по наведенным справкам, – причиной этих загадочных самоубийств.
Когда из петли вынимали последнего из повесившихся, то заметили, что по рукаву пробежал какой-то паук. Ничего другого странного не бросилось в глаза.
166
Во Франции к этому жанру принадлежат еще рассказы Эркман-Шатриана, «Les Nevroses» Роллина и др., в Бельгии – некоторые рассказы Лемоннье, Гелленса.