ВОЛКИ
Мы, как на расстреле,На землю ложились без стона.Но мы уцелели,Хотя и живем вне закона.
Мы – волки, нас мало,Нас можно сказать – единицы.Мы те же собаки,Но мы не хотели смириться.
Вам блюдо похлебки,Нам проголодь в поле морозном,Звериные тропки,Сугробы в молчании звездном.
Вас в избы пускаютВ январские лютые стужи,А нас окружаютФлажки роковые все туже.
Вы смотрите в щелки,Мы рыщем в лесу на свободе.Вы, в сущности,– волки,Но вы изменили породе.
Вы серыми были,Вы смелыми были вначале.Но вас прикормили,И вы в сторожей измельчали.
И льстить и служитьВы за хлебную корочку рады,Но цепь и ошейникДостойная ваша награда.
Дрожите в подклети,Когда на охоту мы выйдем.Всех больше на светеМы, волки, собак ненавидим.
МУЖЧИНЫ
Б. П. Розановой
Пусть вороны гибель вещалиИ кони топтали жнивье,Мужскими считались вещамиКольчуга, седло и копье.
Во время военной кручиныВ полях, в ковылях, на снегуМужчины,Мужчины,МужчиныПути заступали врагу.
Пусть жены в ночи голосилиИ пролитой крови не счесть,Мужской принадлежностью былиМужская отвага и честь.
Таится лицо под личиной,Но глаз пистолета свинцов.Мужчины,Мужчины,МужчиныК барьеру вели подлецов.
А если звезда не светилаИ решкой ложилась судьба,Мужским достоянием былоКороткое слово – борьба.
Пусть небо черно, как овчина,И проблеска нету вдали,Мужчины,Мужчины,МужчиныВ остроги сибирские шли.
Я слухам нелепым не верю,—Мужчины теперь, говорят,В присутствии сильных немеют,В присутствии женщин сидят.
И сердце щемит без причины,И сила ушла из плеча.Мужчины,Мужчины,Мужчины,Вы помните тяжесть меча?
Врага, показавшего спину,Стрелы и копья острие,Мужчины,Мужчины,Мужчины,Вы помните званье свое?
А женщина – женщиной будет:И мать, и сестра, и жена,Уложит она, и разбудит,И даст на дорогу вина.
Проводит и мужа и сына,Обнимет на самом краю…Мужчины,Мужчины,Мужчины,Вы слышите песню мою?
* * *
На смирной лошади каурой…
На смирной лошади каурой(Куда влеком и кем гоним?)Стоит у камня витязь хмурый,И три дороги перед ним.
Летят над русскою равнинойЗа веком век, за веком век,Умолкли древние былины,Вознесся в космос человек.
На металлических снарядахМы мчимся вдоль и поперек,И на широких автострадахЕсть указатели дорог —
Где Симферополь, где Кашира,Где поворот, где спуск крутой.Шуршит бетон, летят машиныС невероятной быстротой.
Такси возьмете до Рязани,В Хабаровск сядете на ТУ.Есть расписанье на вокзале,Есть график в аэропорту.
Железный вихрь, стальная буря,И все рассчитано давно…А человек лежит, и курит,И на звезду глядит в окно.
Свои ошибки и удачиОн ворошит и ворошит.Его вопрос, его задачуНикто на свете не решит.
Своей печалью он печален,Своими мыслями томим.И точно так же, как вначале,—Все три дороги перед ним.
* * *
Жизнь моя, что мне делать с нею…
Жизнь моя, что мне делать с нею,То блеснет, то нет из-за туч.Помоложе я был цельнее,Был направлен, как узкий луч.За работу берешься круто,По-солдатски жесток режим,Все расписано по минутам:Час обедаем, час лежим.В семь зарядка – и сразу в омут.И за стол рабочий, «к станку»,На прогулку выйти из домуРаньше времени не могу.Или вот, простая примета,Вот каким я суровым был,—Дождик выпадет ясным летом,В лес отправишься по грибы,А малина, или черника,Иль ореховая лоза,Земляника и костяникаТак и тянутся на глаза.Так и тянутся, так и жаждут.Только цель у меня узка,И не дрогнула ни однаждыНи душа моя, ни рука.И сорвать бы… чего бояться?Что там ягода? Пустяки!Но рискованно распылятьсяИ дробить себя на куски.Нет, соблазны все бесполезны,Если в лес пошел по грибы…Вот каким я тогда железным,Вот каким я хорошим был.А теперь я люблю – окольно,Не по струнке люблю уже,Как-то больно и как-то вольноИ раскованно на душе.Позабыл я свою привычку,И хотя по грибы идешь,То орешек, а то брусничку,То цветок по пути сорвешь.