Стой! Напрягись и застынь, отбивая десятки атак,
Маслом залейся — надежней не сыщешь покрова!
Стоит! За это блеснет тебе ночью маяк.
И пропадет. И блеснет тебе снова и снова.
Стоит! Хоть ради труда рыбаков,
Масло твое ночную дорожку им высветлит.
Ради трех капелек масла! Ради трех малых цветков!
Стоит выстаивать — стоит, чтоб выстоять!
Душан Костич
Село на Неретве
Перевод М. Зенкевича
Ой, любимый, яблоко на ветке,
Где ты с партизанами в разведке?
Губы где твои, глаза и брови,
Блеск зубов и сабля наготове?
Над немым селом встают туманы…
Почему их нет? Где партизаны?
Я горой пройду — мертвы засады,
Где вы, партизанские отряды?
Никого? Одна иду дорогой,
Где гремел недавно бой жестокий.
Через брод я вам еду носила,
Вам с черешни ветку отломила.
Лугом я иду, зеленым садом.
Разливалась здесь весною ранней
Песня партизана удалая.
Ты здесь песней мое сердце ранил:
«Ой ты, девушка, душа родная!»
На меня взглянул ты светлым взглядом
И тебе всю душу отдала я.
Ой, любимый, мне пришли привет твой
Приходи в село по-над Неретвой,
Солнце встанет ласково над нами,
Тополя листвой заколыхают,
Переулки заблагоухают,
Нашим смехом — мятой, васильками!
Ой, любимый, отблестит зарница,
Пусть пшеница на твой серп ложится!
Волуяк
Перевод Л. Тоома
Печаль разлуки,
печаль ухода
звенит в солдатских шагах.
И тонут,
как это жаркое солнце,
радость в душе
и смех на губах.
С богом!
Солдаты свой край покидают
и глядят на туманный склон.
Шаг за шагом,
одно за другим погибают
сомненья нестройных, усталых колонн.
И дождь,
и растоптанный горный снег
на круче,
где не ступал человек, —
это пустяк.
Ни ветер в лицо,
ни ущелья,
ни голые скалы
не остановят отряд усталый —
это пустяк.
Преодолеют наши сердца
бездонные эти провалы.
Шагает войско,
усталое войско —
в глазах ненасытный голод.
И все же
у сердца такое свойство:
оспаривать боль и беду
и беречь навязчивую мечту —
солнечный город.
Перевал.
Войско на марше.
На дне тумана — родные поля.
Войско, прощаясь, рукою машет,
Земля,
как много тебе отдают,
как много тебе отдают,
о попранная земля!
Невысказанное
Перевод Г. Плисецкого
Посмею ли я на тебя взглянуть на рассвете,
увидеть глаза твои — глубокие омуты Неретвы,
как пропасть, бездонные:
в них вспыхнет страданье и кровь заалеет на круче!
Забылся я, грешник, в бреду, одинокий и раненый,
в ночи после боя, на этой лежанке залежанной:
ох, только б увидеть глубокие омуты Неретвы,
пусть в небе плывут облака в ожидании жатвы,
все дальше, все дальше…
Прошу: одари меня, ночь! Сверкают и движутся звезды
по небу, распятому горними кручами Чврсницы.
В терновнике шепчется ветер и трется о скалы.
Не спит кто-нибудь? Есть ли кто-нибудь, кто бы увидел,
как в сердце сжимаю войной заглушенное слово
в селе этом вымершем, сумрачно горбящем крыши?
Зачем эта рана в груди? Почему не проходит?
Не дайте заглохнуть, о горы,
зерну, что заложено в душу мою, словно в пашню.
Не знаю, где смерть притаилась в засаде.
Предчувствую многие весны,
предчувствую нашу любовь… Не высказать этого.
Откровения
Перевод Л. Тоома