* * *
Благословен творец небесный!
Господень дар — моя зеница,
Чтобы войти в меня прелестной
И в сердце бедном поселиться.
К сожалению, известно:
Соблазн для всех — такие лица.
Стой всегда на карауле,
Чтобы тебя не обманули.
Но если поздно или рано
Оказалась бы напрасной
Столь неусыпная охрана,
Стало быть, и я, злосчастный,
Не уберегся от обмана.
Расстаться лучше мне с прекрасной,
Но тайком везде и всюду
Ее носить я в сердце буду.
Я презирал страданья эти,
Любовным чарам неподвластный.
Теперь и я попался в сети.
Меня томит недуг ужасный.
Она прекрасней всех на свете,
И сердце рвется к ней всечасно.
Какая мука! Боль какая!
Погибнешь, милой избегая.
Я славлю зоркую охрану.
Однако, если разлюбила,
Я принуждать ее не стану.
Значит, никакая сила
Но воспрепятствует обману.
Пускай меня поссорят с милой.
Расскажет песня повсеместно
О кознях зависти бесчестной.
* * *
От этих вечных испытаний
С ума сойдет любой мудрец.
Нет, не спасешься от страданий,
Когда страдать велел творец.
И я влюбился наконец.
Когда бы ведать мне заране,
Какой любовь достойна дани!
В господней власти — дух и плоть.
Когда любовь послал господь,
Ее вовек не побороть.
Кто залечить способен рану,
Столь сладостную для сердец?
Любви перечить я не стану,
Ей покорившись наконец.
Напев — отныне мой гонец,
Стремительный и неустанный.
Уехал я в чужие страны.
Хоть обыщите целый свет,—
Нет сердца моего как нет.
С ней сердце — до скончанья лет.
* * *
Горе мне, горе! От любви мне плохо!
Мечте безумной предан я поныне,
Ей предаюсь до последнего вздоха,
А наслаждения нет и в помине.
Я возомнил,
что госпоже я мил.
Нет больше сил!
Пускай заглянет ныне
Она мне в душу, где царит унынье.
Горе мне! Я ли нанес ей обиду?
За что, за что немилость мне такая?
Пусть ранен я,— не подавая виду,
Буду служить, во всем ей потакая.
Знаю, она
на целый мир одна
И мне нужна
она со всей гордыней.
Без розги хлещет любовь меня ныне.
Люди любовью называют это,
А это — казнь, печаль, болезнь лихая.
С ума сошел я, невзвидел я света,
Теряю голову, изнемогая,
Когда со мной
случился грех такой,
Сам я не свой
от жару и от стужи.
Я знаю: впредь еще мне будет хуже.
Любовь моя! Как ты ко мне жестока!
Все радости у меня ты украла.
Выколоть бы завидущее око!
Если бы воля божья покарала
Свою рабу!
Благословлю судьбу,
Когда в гробу
увижу твое тело.
Живу, и нет моей тоске предела.
* * *
Я думаю в разлуке,
Как мне поведать милой
Об этой скорби вечной.
Пожалуюсь на муки —
И словно сократила
Мне путь мой бесконечный
Мольба тоски сердечной.
Ко мне вернется сила,
И скажет каждый встречный:
«Вот человек беспечный!»
Такой любви не зная,
Не знаешь этой боли,
Не ведаешь забот.
Судьба моя такая.
Безумец, я в неволе
Уже который год.
Отмучаюсь вот-вот.
Связали сердце, что ли?
Таких тугих тенёт
И смерть не разорвет.
Не дивное ли диво?
От злой моей врагини
Желанных жду наград.
Мне грустно, мне тоскливо.
Я стражду на чужбине.
А в чем я виноват?
Вернуться бы назад!
Мне худо на чужбине.
Был дома сущий ад.
Здесь хуже во сто крат.
В мечте — моя утеха.
Перед мечтой моею
Не устоит запрет.
Мне версты не помеха.
Я неразлучен с нею.
Объеду целый свет
И ласковый привет
Завоевать сумею.
Мой нерушим обет.
Надежней друга нет.
* * *
Радуюсь я и печалюсь, любя,—
Пускай завистников много вокруг.
Что служба мне, что самый лучший друг1.
Ее люблю, как самого себя.
Она одна над моим счастьем властна,
Одна в моем несчастье виновата.
Что мне теперь бдительный соглядатай?
Охрана зоркая и та напрасна.
Другим сердцам охрана — будто нож,
Пытка, мученье, источник тоски.
На мой заклятый клад не посягнешь,
Моя любовь — до гробовой доски.
Изо дня в день то хорошо, то худо.
Выбрал я сам себе такой удел.
На зависть веем об этом я запел.
Радость со мною сотворила чудо.
Мне, к сожалению, неведом страх,
С которым совладать всего трудней,
И я не думаю о сторожах.
Себе на горе я уверен в ней.
Если бы жил я ревности в угоду,
Всегдашним подозрением томим,
Пресытился бы я житьем таким
И, может быть, обрел бы вновь свободу.
* * *
Не долго думая, она
Такое слово мне сказала,
Что в мыслях — лишь она одна,
И до других мне дела мало.
Лишь от нее — моя опала.
Погибель с нею не страшна.
Она мне только и нужна,
Конец мой и мое начало
Днесь и в любые времена.
Столь совершенную жену
На радость людям создавая,
Бог наделил ее одну
Всей стройной красотою рая,
И не сравнится с ней другая.
Когда блаженство я пожну?
Ликует сердце и в плену.
Искупишь ли ты, дорогая,
Свою передо мной вину?
Нет невозможного для бога,
И вот она неотразима.
В ней радостей таится много,
Мной до смерти она любима.
Любимая неколебима,—
Что ей печаль, что ей тревога!
Да разве жалоба — подмога?
Хоть в гроб от боли нестерпимой!
Туда мне только и дорога.