- Почему при обыске не задыми помещение?
- Священную траву надо беречь аки слово божье.
"Ну конечно, траву что вам носили, вы признали ересью. Запугав травниц и крестьян до куликов в животе. А замену придумали столь сложную, что только в одно монастыре и могут сделать", - мысленно сокрушался Дмитрий.
- Чего укушенного, не упокоили сразу, - почти безысходно спросил Дмитрий.
- Да как можно, - на парня было страшно смотреть, словно его языческому идолу кланяться заставляют, - брата по вере убивать.
Дмитрий готов был выть от отчаяния, беспомощного отчаяния. Когда это случилось, как он смог это проморгать? А ведь как все хорошо начиналось, орден косил нечисть что умелый жнец поспевшую рожь. А сейчас без горьких слез и не взглянешь.
- Знаешь, если бы ночью выспались, то и в капкан никто не угодили, - и не дав оправдаться парню, рявкнул, - Пшел вон.
Сергей был рад что не сидит, быстро выскочил наружу. Дмитрий не обрадовался даже легкий сквозняк, при открытии двери. Закрыв руками морщинистое лицо, старик предался печальным мыслям. Через полчаса вызвал помощника, и затребовал все отчеты за год. Когда ему принесли кипу бумаг, он лишь зло проворчал что-то неразборчивое, и принялся за работу. Не жалея дорогой бумаги, он составлял списки с общими данными о погибших. Возвращаться в пустой дом для ночлега не стал, затребовав кровать на место. И чем больше он копался в бумагах, тем больше тоска оседала на сердце. Как не уследил? Как проворонил? Все чаще возникали эти вопросы в голове и все труднее становилось искать оправдания себе.
На второй день из омута темных мыслей его вырвал шум за дверью, по звукам казалась что кто-то бороться с медведем. В конечном итоге дверь распахнулась, в комнату валился здоровенный мужик, с висящими на плечах послушниками. Хорошо одетый на пухлом лице имелась клиновидная борода, щеки выбриты, и сбитой набок шапкой обнажала вспотевший лоб.
- Отпустите меня, кому говорю, - рычал здоровяк, - видит бог, задавлю же.
- Младшой? - устало вопроси Дмитрий.
- А, кто еще, - ответил незваный гость.
- Эй вы слезьте с него, - слова хоть и произнесены тихо, послушники не без облегчения выполнили приказ. С таким бугаем бороться это не бумагу чернилам марать не каждый и справиться, - чего встали идите вон... делом займитесь.
Сил на ругань не хватало, последние дни выжили все соки из немолодого тела.
Послушники еще только выходили как Дмитрий приподнялся, покрикивая обошел стол, и не дойдя до бугая пары шагов замер, придав лицу недовольный вид.
- Чего заявился?
- Так ли друзей встречают, - весело ответил мужик, - совсем ты тут с этими озверел.
- Работ токая.
- Ты на работу все не верни, как Люду схоронил так совсем быгылем стал, - хлопнул старого приятия по плечу, теска сел на стул. Дмитрию ничего не оставалось как вернуться на свое место.
- Чего пришел, ведь не нотации читать, - как ни странно, но видеть старинного друга было неприятно.
- На рыбалку поедем, - не терпящем возражения тоном сказал здоровяк.
- Рабочим своим будешь приказывать, а не мне.
- Да-да понял, что ты гордый. Но вот скажи мне, когда мы последний раз сидели как люди. Что молчишь? Вспомнить не можешь. Вот. А все почему? Потому что ты тут в затворника играешь. Нехорошо друзей забывать. Так что собирайся.
- Да не могу я, - Дмитрий поднял несколько бумажек, помахал ими, - работы много, а делать некому.
- Ничего за один вечер не случиться.
- Глава ордена не отпустит, - старику очень не хотелось покидать пределы монастыря, но и старому другу хамить тоже не с руки, не по-человечески это.
- Я уже договорился со всеми и обо всем.
- Как? - машинально спросил Дмитрий.
- Я тебя умоляю, все мы люди, все мы единым живем.
Вот этому Дмитрий не удивился, сам бы мог догадаться, да только стар стал соображает медленно.
- Пешком не пойду, - выдвинул он последний аргумент.
- Повозка подана к дверям. Хватит дурака валить, ты же знаешь, что я тебя уговорю. Зря теряем время.
- Да, тебя я знаю, - сдался Дмитрий.
Младшей Дмитрий, хлопнул себя по колену, радостно хекнул, подхватил стакан, набрал в грудь воздуха, но ничего не сказал, выпил.
- Да жизнь твоя скатилась на самое дно. Воду таким дрянным вином разбавляешь.
Дмитрий только пожал плечами.
На улице их ждала добротная повозка, с крытым верхом, она напоминала ту, на которой они когда-то ездили на охоту. Щурясь от осеннего солнца, старик дошел до повозки, взялся за теплый поручень, (как ему подумалось сделанный специально для него), рывком влез на козлы, сбив при этом дыхание, подобрал рясу, уселся. Повозка ощутимо качнулась и под весом здоровяка, он хмыкнул, передал теплый плащ старшему.
- И удобно тебе в этом, - он кивнул на рясу.
- Несколько. Устав, чтоб его.
Младшей ударил вожжами по бокам рябой кобылы, и под косые взгляды присутствующих монахов они выехали из ворот монастыря.
- Потомство от Пчелки нашей. Порода дрянь, но как вспомню сколько раз старая кляча нас спасала так вот рука и не поднимается отправить ее на живодерню, - под стук колес по мостовой принялся рассуждать младшей.