ВОНА: Как его звали?
ВІН: Любимчик. Он меня за палец укусил, а я ему зубы вырвал. Потом лапы. Потом он плавал в своей кровище, пока не утонул.
ВОНА: Это неправда.
ВІН: Хочешь, как хомячок?
ВОНА: А я... Я тоже... Я переехала курицу недавно.
ВІН: Какой ебучий пиздец.
ВОНА: Ехала на машине, а она перебегала... И я ее...
Вона схлипує. Якийсь час плаче.
ВІН: Ты припиждженная, конечно.
ВОНА: Я остановила машину. Вышла и пошла во двор.
ВІН: В какой двор?
ВОНА: Откуда она выбегала...
ВІН: На хуя?
ВОНА: Чтобы сказать, что я ее убила.
ВІН: Они сказали тебе, шо ты припиждженная?
ВОНА: Они сказали, чтобы я заплатила двести гривен.
ВІН: Ясно. Они сразу увидели, что ты припиждженная. Кило курицы стоит пятьдесят. Потрошеной. А целая курица максимум тридцатку.
ВОНА: Я ее убила. Понимаешь?
ВІН: Малая, да ты убийца.
ВОНА: Да.
ВІН: Я представил: захожу во двор ко всем укропам, которых я убил... Говорю такой родителям: я вашего сына убил. Сколько он весил и по чем кило? Во сколько ты ваших оцениваешь за килограмм?
ВОНА: Тысячу гривен.
ВІН: Ты гонишь. Если хорошая курица стоит 50 гривен кило, то один ебаный позорный укроп стоит 25. Курица никакого зла не приносит.
ВОНА: Это для тебя он поганый укроп, а для родителей и для родины он самый лучший и бесценный сын.
ВІН: Ты права, малая, ты права. Тысяча говоришь? Окей. Сколько средний укроп весит?
ВОНА: Семьдесят?
ВІН: Семьдесят на тысячу. 70 тысяч гривен. Бля... Ну это дохуя. Он не может столько стоить. Это тогда я миллион должен.
ВОНА: Ты не можешь столько быть должен.
ВІН: Ну хорошо, не миллион, но дохуя. Чего ты не жрешь?
Дає їй бляшанку із тушківкою, в тушківці ніж, вона жадібно їсть із ножа. У її руці ніж, з якого вона їсть. Він ходить приміщенням, лічить.
ВІН: Ну как не миллион? Ты, блядь, таблицу умножения забыла? Даже если посчитать, что я человек тридцать замочил, примерно так... То два миллиона сто получается. Ну хорошо, допустим все одинаково стоить не могут, кто-то дороже, кто-то дешевле. Вес опять же разный.
Він стоїть спиною до неї. Вона дивиться на нього. Перестає їсти.
ВІН: Но прикинь, два миллиона! Я экономический преступник, блядь. Меня разыскивает Интерпол. Но зато на родине я герой. Моей маме вручают такую повестку... Шо типа ваш сын в розыске за то, что убил 30 украинских военнослужащих общим весом 2100 киллограмов...
ВОНА: И что мама?
ВІН: Мама в шоке, мама радуется и гордится. Ее награждают за достойное воспитание сына грамотой и медалью. Просят родить еще таких сыновей. Она такая — та, блядь, вы охуели, мне уже 55-ть. У меня уже климакс, сука...
ВОНА: Сейчас и в 55 рожают.
ВІН: Ну. Они ей говорят: мы там лучших врачей, все такое.
ВОНА: Но нужен тот же папа. Иначе другие сыновья получатся... Не факт...
ВІН: Папа?! Ахаха… А папа сбухался. У папы давно не стоит. И что получается?
ВОНА: Получается, тебя нельзя повторить. Ты такой один на весь мир. Неповторимый.
ВІН: Неповторимый?
ВОНА: Да.
Він різко розвертається до неї, простягає руку. Вона облизує ножа й віддає йому.
ВІН: А ты прикольная. Только ты в постели бревно, да? От тебя вообще никаких флюидов не идет. Ты целка?
ВОНА: Мне 26.
ВІН: Кто ж на тебя повелся? Нет, ну мордаха нормальная. И фигура есть. Но секса ноль. На хуя ты мне сейчас подыгрываешь? Думаешь хитрая, да, блядь?
ВОНА: Ты в моем вкусе, пойми.
ВІН: Твой типаж?
ВОНА: Мой типаж, да. Я когда тебя увидела — подумала, что такой, как ты не может на той стороне воевать.
ВІН: То есть, вы нас всех маргиналами и уродами представляете? У меня высшее образование.
ВОНА: Это видно.
ВІН: У меня половина бойцов с высшим.
ВОНА: Просто своих всегда идеализируешь.
ВІН: Ну, ясный хуй. Ваши телок в плен не берут, на «колхоз» не пускают, на расстрелы не водят.
ВОНА: Нет, конечно. Они же наши.
Сміються разом.
ВІН: Я вообще воевать не собирался. Я собирался строить дом. У меня свой бизнес вообще-то был, строительный. Самый мирный бизнес, нах. Я такие дворцы людям строил. Но вы, сука, решили за меня все решить. Под кем мне ходить и какие песни петь.
ВОНА: Ты на моего одноклассника похож, Сашку Авдеенко... Он мне нравился.
ВІН: Я не твой одноклассник, я твой враг, ты приехала, блядь, материальчик собирать на нас, у тебя же мечта, чтобы нас с лица земли стерли.
ВОНА: Если бы мы два года назад встретились. До всего.
ВІН: Да я бы не посмотрел на тебя.
ВОНА: Я другая была. Я бы тебе понравилась.
ВІН: Так и я другой был. Я б тебе не понравился. Я c девчатами на лавочке целовался. А тебе нравится, чтобы тебя унижали.