– Похоже, будет мини-скандальчик, – пробормотала я, садясь на стул.
– Вполне реально, – ответил Фима. – А ты не замечаешь, что обижаешь меня? Я посвящаю тебе целый вечер своей жизни, стараюсь сделать тебе приятное, а ты стреляешь глазками по сторонам, и складывается такое впечатление, что уже отщелкиваешь в голове новую статейку о нравах вечернего города.
– Чушь собачья и ерунда тоже собачья! – возмутилась я. – Если мне и любопытно, что происходит вокруг, то я не забываю, что все это благодаря тебе…
Я еще что-то сказала на эту тему и даже погладила Фиму по руке: я умею быть убедительной, если нужно, этого у меня не отнять.
В этот момент со стороны бара раздался шум, словно на пол был с силой брошен стакан. Я оглянулась.
Рыжая девушка, оттолкнув своего набычившегося бандитообразного кавалера, крикнула ему, что он ей надоел, как горькая редька, и пусть уходит отсюда, чтобы она его больше не видела.
Самое интересное, что этот полубандит проглотил все грубые слова молча и никак на них не реагировал, стоял, как ни в чем не бывало, только его взгляд стал более угрюмым.
– Оп-паньки! – озадаченно проговорила я. – А ведь, похоже, он готов вытерпеть все и, по-моему, даже не поморщился.
– Тюфяк какой-то, – презрительно пробормотал Фима, – или альфонс. Большой накачанный альфонс.
– Ничего ты не понимаешь, – мечтательно произнесла я. – А вдруг это любовь?
События у бара тем временем разворачивались своим ходом. Охранники клуба, метнувшись было на крик и шум, увидели, что виновницей всего этого явилась дама, а мужчина ведет себя спокойно, помялись, переглянулись и неслышно удалились.
Девушка тем временем откровенно флиртовала со своим новым кавалером. Ему стало очень неудобно, едва он понял, что его дама остается с ним против воли мужчины, с которым сюда пришла. Рыжеволосая дамочка что-то потребовала, и они, взявшись за руки, пошли в следующий зал.
Оставшись в одиночестве, полубандит покачал головой, быстро допил чашку кофе и поплелся вслед за убегающей подругой.
– Каждый живет, как ему нравится, – ударился в легкую философию Фима. – Этот парень явный мазохист, хотя ваши воинствующие феминистки с удовольствием обозвали бы его Ромео.
– Тут что-то не так, спинным мозгом чую, – решительно сказала я. – Фима, а что находится там, дальше, куда они пошли?
– Почти то же самое, что и здесь, – пожал плечами Фима. – Только там еще сцена со стриптизом, игральные автоматы и прочие радости жизни вроде бильярда.
Я молча выпила половину стакана вина и предложила сходить посмотреть на стриптиз.
Разумеется, Фима не отказался, но старательно попытался изобразить на своей непослушной физиономии равнодушие.
Глава 2
О стриптизе рассказывать не буду: смысл этого лакомства мне непонятен – мне интереснее было наблюдать за Фимой, чем смотреть на сцену: я вела себя мелко и подло. Как только Фима отвлекался от меня и начинал пялиться на голых девиц, я сразу же принималась издеваться над ним. Мне это нравилось, а Фима почему-то дергался. Странно, не правда ли?
Из второго зала было несколько выходов, в том числе и к так называемым удобствам, это мне объяснил Фима.
Мы болтали у стойки бара, когда я заметила выведенного из себя полубандита. Внезапно, улучив момент, когда его беглая подруга уже сменила предыдущего кавалера на другого мальчика и отвлеклась, он схватил ее за руку и, зажав рот, уволок в один из коридоров ночного клуба, еще не изученных Фимой.
Я, наверное, была единственной в этом гудящем зале, кто обратил внимание на исчезновение одной из многих парочек. Скорее всего это было здесь обычным явлением, и люди предпочитали не совать нос в чужие дела.
Однако я как раз и собиралась сунуть. Дернув Фиму за руку, я потащила его за собой.
– Что происходит, о свет очей моих? – удивился он. – Там же ничего нет, кроме туалетов! А вдвоем там делать нечего, они, увы, не персональные… Поэтому – дурной тон и неудобняк.
– Прекрати свои дурацкие шуточки, – прошипела я, – молчи и делай, что говорят!
Фима послушался, помолчал, но всего лишь пару секунд, не больше:
– Но ведь, кроме «прекратить шутить», ты больше ничего не сказала, – проканючил он.
В этот момент мы и влетели в проход. Естественно, следуя по короткому коридорчику, завернули налево и оказались в маленьком закутке, ограниченном тремя запертыми дверями.
Сцену, развернувшуюся перед нами, в принципе можно было предвидеть, хотя я думала, что будет хуже.
Мы влетели сюда молча, и нас заметила только рыжая девица – любительница менять кавалеров через каждый танец и после каждого бокала. Она-то заметила, да только сказать ничего не смогла, потому что потерявший терпение полубандит, прижав ее к стене, крепко сжал ей горло и достаточно вежливо объяснял, как она ему надоела: