Соберись. Я забыл о толпе, о торгах, о положении, в котором я оказался. Я снял со своих глаз Первую завесу и снова посмотрел на этого человека.
У меня всегда хорошо получалось видеть то, что находится за Первой завесой. Давным-давно – когда я был наивен и думал, что в жизни нет ничего хуже бедности – я надеялся, что этот талант поможет мне выбраться из трущоб Столицы.
Разумеется, есть три пересекающихся друг с другом мира – мир живых, мир магии и мир мертвых, и каждым правит одна из Сестер[5]. Мы, смертные, обитаем во владениях Таджи. Но еще в юном возрасте я выяснил, что способность заглядывать за Первую завесу, в волшебный мир Тиа, дает мне огромное преимущество.
За Вторую завесу могут заглянуть только боги, и, наверное, все мы, когда отправимся во владения Таэны – в царство мертвых.
Это я к тому, что волшебники всегда носят талисманы – безделушки, на которые они наносят отпечаток своей ауры, чтобы защититься от вредоносных чар других магов. Талисманы могут быть любой формы. Умные волшебники маскируют их, придавая им вид ювелирных украшений, зашивают их в подкладку или прячут под одеждой.
Мага сложно отличить от обычного человека, но если приподнять Первую завесу, то его выдаст аура, усиленная талисманом.
Вот так я узнал, что Релос Вар – волшебник. Талисманов на нем я не заметил, но его аура привела меня в ужас. Я никогда еще не видел такого мощного и четкого отпечатка ауры[6].
Даже у Мертвеца, даже у Тьенцо…
И даже у тебя, милая Коготь.
Я не понимал, откуда мне знакомо имя лорда Вара, но мог бы описать его одним словом: опасный. Но если мне повезет…
Кого я обманываю? В моей жизни больше нет места везению. Я прогневал свою богиню, повелевающую удачами и неудачами, и она лишила меня своей милости. Я даже не смел надеяться на то, что лорд Вар будет обращаться со мной лучше, чем остальные. Кто бы ни купил меня сегодня, я останусь рабом – до самой смерти. Обычный невольник лелеет слабую надежду на то, что ему удастся сбежать или выкупиться из рабства, однако раб с гаэшем бежать не может, и хозяин никогда не отпустит его на свободу. Такие рабы слишком дорого стоят.
– Предложено двадцать тысяч. Кто даст двадцать пять? – Аукционист уже расслабился, решив, что товар уже практически продан. Двадцать тысяч – хорошая цена, значительно превышавшая его ожидания.
– Двадцать тысяч раз, двадцать тысяч два. Последнее предупреждение…
– Пятьдесят тысяч, – раздался чей-то звонкий голос с верхних рядов.
В толпе зашептались. Я напряг зрение, пытаясь разглядеть того, кто сделал ставку. Амфитеатр был большой, и поначалу покупателя я не увидел, но потом заметил, что остальные зрители повернулись, чтобы посмотреть на трех людей в черных одеяниях с капюшонами.
Аукционист от удивления ненадолго умолк.
– Черное Братство предлагает пятьдесят тысяч. Кто даст пятьдесят пять тысяч?
Человек по имени лорд Вар – похоже, раздосадованный – кивнул аукционисту.
– Пятьдесят пять тысяч. Кто даст шестьдесят тысяч? – Теперь, когда торги разгорелись, аукционист окончательно проснулся.
Одна из фигур, закутанных в черное, подняла красный флажок.
– Шестьдесят тысяч. – Аукционист кивнул им.
Одна половина толпы наблюдала за лордом Варом, другая уставилась на людей в черном. Аукцион только что превратился в спортивное состязание.
– Кто даст семьдесят пять тысяч?
Вар снова кивнул.
– Семьдесят пять. Кто даст сто? – Аукционист увидел, что люди в черном снова подняли флажок. – Братство дает сто. Кто предложит сто пятьдесят?
Вар кивнул.
– Сто пятьдесят. Кто даст двести? – Красный флажок снова поднялся. – Двести. Кто даст двести пятьдесят. – Вар нахмурился, но затем быстро махнул пальцами. – Двести пятьдесят от лорда Вара. Предложит ли Черное Братство пятьсот?
Братство предложило пятьсот.
У меня начался сильный приступ тошноты – и он был связан не только с болезнью. Найдется ли в мире другой раб, который стоит так дорого? Столь высокая цена ничем не оправдана – даже за музыканта, даже за мужеложца. Разве что…
Я прищурился.
А если они каким-то невероятным образом выяснили, кто я и что у меня есть? Я едва удержался от того, чтобы коснуться драгоценного камня, висевшего у меня на шее. Кандальный камень стоил таких денег – любых денег, – но я уже использовал единственное известное мне заклинание, чтобы скрыть его.
Да, я подчиняюсь гаэшу, но никто не заставит меня отдать то, про что никому не известно.
– Черное Братство предлагает полмиллиона. Кто даст семьсот пятьдесят тысяч? – дрогнувшим голосом спросил аукционист. Даже он был потрясен ценой, слетевшей с его языка.
5
Это… не так. Совсем не так. Доказательством ошибки служит хотя бы нечетное число. Вот к чему приводит недостаток образования. Миров два. Всего два. Магия – это не «мир», а метафизическая река, разделяющая два параллельных берега.
6
Я несколько раз видел Релоса Вара, в том числе в общественных банях. Должен сказать, что я тоже не понял, где он хранит свои талисманы и есть ли они у него вообще. У Релоса Вара мощь и аура человека, который обладает огромным количеством талисманов, однако выглядит он так, словно у него их нет.