Тем не менее, Клейн повёл их по дороге, ведя за собой, как будто знал путь. Возможно, зов серебряной пустоши давал о себе знать. С каждым шагом остров открывал свои секреты: странные растения, которые переливались разными оттенками в свете заходящего солнца, и местные жители, что скрывались за занавесками своих домов, с удивлением смотрели на пришельцев.
Наконец, они достигли небольшого рынка, где сновали местные торговцы, предлагая все от сушёной рыбы до разноцветных камней. Клейн обратил внимание на одну лавку, где стоял старик, одетый в грубую одежду и на голове повязавший соломенную шляпу. За ним были привязаны несколько огромных ящериц, чешуйчатых, с острыми шипами на спине и массивными когтями.
— «Ящерицы-бегуны, — пробормотал Клейн. — Никогда не думал, что их можно использовать как ездовых животных…»
Старик прищурился в отношении рыцаря и открыл одну из ставней. Изнутри стойл на них смотрели огромные глаза ящерицы, величиной с лошадь, с длинными когтями и шершавой кожей, покрытой чешуей. Они напоминали древних василисков, только более спокойных и выдрессированных.
— «Это они, — хрипло произнес торговец. — Лучшие ездовые ящерицы на всём архипелаге. Быстрые, сильные и к тому же, не требуют много корма. Но будьте осторожны — если они учуют страх, могут взбеситься.»
Клейн присел на одно колено и внимательно посмотрел на одну из ящериц. Та фыркнула и вытянула длинный раздвоенный язык, будто оценивая своего нового хозяина. Затем её глаза сузились, и она мирно зашипела, признавая в Клейне своего.
— «Сколько?» — спросил рыцарь.
— «Для вас, добрые путешественники, цена не слишком велика. Три золотых монеты за одну!» — торговец широко улыбнулся, оголив обломанные зубы. Но прежде, чем Клейн успел ответить, вперед вышел Мельгазон и молча протянул старику несколько монет.
— «Этого хватит», — сказал он холодно, забирая у старика вожжи от трёх ящериц.
— «Мельгаз, ты всегда такой расточительный?» — лукаво заметила Адриана, поглаживая нос одной из рептилий. Та, кажется, даже довольна была ласке женщины.
— «Время — наш самый драгоценный ресурс, — невозмутимо ответил демон. — Золото же всего лишь его отражение алчности и жадности!»
С этими словами они оседлали своих новых спутников и направились вглубь острова. Мягкое потрескивание чешуи и приглушенный шорох травы под ногами ящериц сопровождали их на пути, и вскоре поселение осталось позади, поглощенное туманом и шепотом моря. Адриана ехала верхом с Америном, Рыцарь и демон же отдельно. Клейн сверял путь с картой, Мельгаз вез на своей спине мешки с провиантом. Женщина с мальчиком изучали местную флору и фауну, что пестрила яркими красками тропического леса. Время тянулось медленно, пока они углублялись в сердце архипелага, их путь был извилистым и непредсказуемым. Мальчик несколько раз просил остановиться, чтобы рассмотреть необычных светлячков, что окружали их, словно маленькие звёзды в ночи, и рисовать пальцем в воздухе светящиеся узоры.
Его взгляд иногда поднимался к небу, где за зелёными кронами мелькали крылья огромных летучих ящериц, что выслеживали добычу в ночи.
На второй день пути тропический лес стал более густым и таинственным. Время от времени дорогу преграждали глинистые склоны, заросшие гигантскими папоротниками, или запутанные лианы, спускавшиеся с деревьев, словно живые змеи. При каждом шаге ящерицы фыркали и тревожно шипели, ощущая приближение чего-то незнакомого.
— «Тебе не кажется, что мы попали в менее приятную часть этого леса? — спросила Адриана, обернувшись к Клейну. — Здесь воздух совсем другой… Он как будто давит на плечи…»
— «Ты права, — кивнул Клейн, — мы уже недалеко от территории тёмных эльфов. Лес становится плотнее и менее дружелюбным. Уверен, что они уже заметили наше приближение…»
Внезапно Рыцарь поднял руку, сигнализируя всем остановиться. Впереди, за густыми зарослями, виднелся развесистый гигантский корень дерева, уходящий в землю, а в его тени — нечто вроде тотема, окутанного лозами и паутиной. На его поверхности были выгравированы символы темных эльфов, предупреждающие незваных гостей держаться подальше.
— «Что-то не так», — произнёс он, оборачиваясь к спутникам.
— «Чувствую, лес наблюдает за нами. Тёмные эльфы могут не спать сутками…» — Мельгазон нахмурился.
— «Они могут быть повсюду, скрытые в тенях», — добавила Адриана, беспокойно смотря по сторонам.
Собравшись, они продолжили путь, настороженно крадучись вдоль тропы. Чувство опасности в воздухе стало осязаемым, словно мрак сосредоточился в глубинах леса.
На закате, когда последние лучи солнца пробивались сквозь листву, они вышли на поляну с небольшим ручейком. Здесь они решили разбить лагерь и отдохнуть, оградившись от потенциальной угрозы. Клейн наломал несколько веток для костра, Мельгазон нарезал провиант, а Адриана занималась мальчиком, готовя его ко сну.
В ту ночь, когда вокруг разгорелись огни, они сидели у костра, и каждый из них думал о предстоящем — о том, что ждёт их в приграничной зоне тёмных эльфов. Темнота обступила их со всех сторон, как будто сама природа старалась прижаться к ним, создавая иллюзию безопасности, хотя каждый понимал, что настоящая опасность может поджидать где-то поблизости, как скрытый хищник в джунглях…
Глава 8
Темные эльфы, самые тихие разведчики на всем архипелаге, сидели на ветвях высоких тропических деревьев, ожидая дальнейших указаний от командующего. Клейн сидел у костра, подкидывая ветки и дровишки. Мельгазон вернулся в изначальное тело и продолжал уплетать понемногу вяленое мясо. Женщина с светлыми волосами уложила спать мальчика и подсела к нему, забрав последний кусочек из рук бывшего Повелителя демонов. У одного из разведчиков при виде еды заурчал живот, что выдало его местоположение. Командир, быстро оценив ситуацию, принял решение перебазироваться всей группе. Перепрыгивая с одной ветви на другую, он показывал знаками перемещение для остальных. Разведчики переместились ближе к своей границе. Для неопознанных звучало как шелест листвы и порхание крыльев птиц.
Клейн, предаваясь воспоминаниям и улыбаясь, сидел у костра, и легкий свет пламени отражался на его морщинистом лице. Он рассказывал о том, как впервые встретил свою жену Дарию, вспоминая, как их пути пересеклись в одной деревни.
— «Она была такой очаровательной и доброй ко мне… — говорил он, глядя в огонь, словно пытаясь увидеть там её образ. — Давным-давно наша кавалерия охраняла священника четвертого ранга. Мы были атакованы отрядом княжества Заина, так как они считали последователей Белесого солнца сродне сектантам. Я тогда был лишь заместителем командира. Бой между двумя отрядами была жестокой, помню, как в меня прилетела стрела, наполненной магией, что пробила мое плечо. Пришлось сломать ее, чтобы не мешала вести бой дальше. Мы одержали верх, но отряд был истощен. Поэтому было принято решение двинуть в ближайшую деревню. И вот тогда, когда мы остались на ночевку в доме старосты, в лазарете она извлекла стрелу из моего плеча и пробыла со мной всю ночь. Это была любовь с первого взгляда…»
Адриана тем временем, скрестив руки на груди, слушала с интересом, забирая у Мельгаза сушенные фрукты.
— «У тебя история связана с битвой, — заметила она, усмехнувшись. — А я отказывала всем подряд, пока в моих королевских покоях выстраивалась очередь из женихов. У меня был свой особый ритуал! Я выбирала самого громоздкого и самоуверенного из них, приглашала его на чай и после пятиминутной беседы без единого слова указывала на дверь».
Она засмеялась, вспоминая, как однажды генерал соседнего королевства настолько растерялся, что не смог найти выход и метался в зале, пока его не вывели стражники.