Я сглотнула:
— Третий.
Он ухмыльнулся и передал информацию девушке.
— Так я буду официанткой? — спросила. Я определённо справлюсь с этим. Быть официанткой вроде не так уж и сложно. Я представила себя снующей между столами, подающей еду и напитки, разговаривающей с посетителями.
— Будешь разносить коктейли, — сказал Кольт. — Ты когда-нибудь делала это?
Я помотала головой.
— Но в одной из моих приёмных семей было десять детей, самой старшей была я, поэтому накрывала на стол. Это ведь почти то же самое, что и быть официанткой.
— Поверь мне, — сказал Кольт, — наши посетители не дети. Это мужчины, которые ищут определённый род услуг. Ты понимаешь, что это значит?
— Значит, они могут захотеть, чтобы я занималась с ними сексом?
— Нет, — он покачал головой. — Ну да, может быть. Но больше всего они хотят, чтобы ты заставила их почувствовать себя особенными.
В дверь постучали, и барменша, с которой я разговаривала по телефону, когда договаривалась о собеседовании, вошла в комнату, держа пластиковый пакет из химчистки.
— Джесса, — сказал Кольт. — Ты знакома с Оливией?
— Да, — ответила я.
В то время как Джесса сказала:
— Нет.
— Мы встречались раньше, — напомнила я ей. — Помните?
Она пожала плечами.
— Кольт, — сказала она. — Позже у тебя будет время сходить со мной проверить заказы поставщиков?
— Да, — сказал он. — Я догоню тебя на выходе.
Она улыбнулась ему, и до того, как повернулась и вышла из комнаты, я увидела в её голубых глазах непонятную вспышку: «Он мой». Она хотела, чтобы я знала: Кольт был под запретом. Кольт и Джесса вместе? Поэтому она была так груба со мной ранее?
— Ну вот, принцесса, — Кольт протянул сумку мне. — Примерь.
Я взяла сумку.
— Где я могу переодеться?
— Здесь.
— Перед тобой?
Он пожал плечами, как будто в этом не было ничего особенного. Я заколебалась, и он закатил глаза.
— Ты можешь переодеться там, за ширмой, — он показал на стоявшую в углу комнаты перегородку. Она была кремового цвета с красно-синим абстрактным рисунком.
Я глубоко вздохнула и скользнула за неё, потом вытащила из пластикового пакета униформу и осмотрела её. Это была короткая плиссированная чёрная юбка с чёрным пуш-ап бюстье на бретельках. Были ещё и крошечные трусики-тонг. Это было вызывающе откровенно, но ничем не хуже того, что можно увидеть в клубе.
Я сняла одежду, которую Кольт дал мне, и надела униформу. Даже без зеркала я могла сказать, что она была мне мала. Точёная талия, но юбка была настолько коротка, что моя задница торчала у всех на виду. Грудь сжата, и создавалось такое впечатление, будто она выпадет через верх. В вырезе бюстье была завязка, которая и держала грудь вместе.
— Кольт? — позвала я. — Моя униформа слишком маленькая
— Дай я посмотрю.
— Нет.
— Дай. Я. Посмотрю.
— Нет.
Но он появился секунду спустя, заглянув за ширму и оглядывая меня. Я пыталась скрестить руки на груди, но это лишь еще сильнее приподняло её.
— Иисусе! — воскликнул он, увидев меня.
— Я сказала тебе, что она слишком маленькая.
— Нет, — возразил он. — Идеально.
— Нет. Моя грудь не помещается, а юбка слишком короткая.
Кольт протянул руку и медленно, не спеша, схватил меня за руки и дёрнул вниз, чтобы увидеть мою грудь, которую я пыталась прикрыть.
У меня перехватило дыхание от того, что он стоял здесь такой высокий, выше меня, и глядел сверху вниз на мою грудь.
В его глазах я увидела жгучее желание.
— Ты неправильно это надела, — сказал он. — Тебе нужно потуже затянуть в середине. Он потянулся, чтобы развязать полоски материала, но я схватила его за руки и остановила.
— Не трогай, — сказала я. — Справлюсь сама.
Но он одарил меня нахальной усмешкой, потом сдвинул мои руки со своих, и расставил их по бокам.
— Не спорь со своим боссом, принцесса, — сказал он.
Он отпустил мои руки, и его пальцы скользнули вверх по моим голым рукам, по мне побежали мурашки, посылая дрожь по всему позвоночнику. Он ласкал меня, поднимаясь к плечам, потом опустил руки под мою грудь и развязал униформу. На мгновение — ужасное, удивительное, волнующее — я подумала, что он собирается снять топ полностью, развязать всё, чтобы получить обзор моей груди. Но не сделал этого.
Вместо этого он развязал полоски ткани, затянул потуже, после чего завязал снова.
— Развернись, — потребовал он.
Я развернулась и ощутила на своих бёдрах его руки, поправляющие мою юбку, опуская её вниз на тазовые кости. Так она закрывала мои ягодицы немного больше, но я всё равно чувствовала себя обнажённой. То, как он завязал мою рубашку, немного приподняло её, оставив полоску моего живота обнажённой.
— Я не могу надеть это, — сказала я. — Не могу… Я имею ввиду, я бы не…
Хотелось сказать ему, что не могу показаться на публике в чём-то подобном. Я была так глупа, думая, что могу быть стриптизёршей, что могу быть сексуальной. Думала, что это будет легко, что я смогу абстрагироваться от своего тела и не беспокоиться о мужчинах, глазеющих на меня. То, о чём я не переставала думать: как буду чувствовать себя, что буду чувствовать, демонстрируя своё тело, если буду достаточно высокомерной для того, чтобы думать, что кто-то захочет увидеть это.
— Иди сюда, — сказал Кольт, взяв меня за плечи. Он подвёл меня к двери и закрыл её. Сзади висело огромное зеркало, и он поставил меня перед ним.
— Нет, — сказала я, отворачиваясь от своего отражения. — Пожалуйста, я не хочу.
Но он положил руки мне на плечи и снова развернул меня.
— Смотри, — сказал он.
—Я не сексуальна, Кольт, — ответила я. — В этом нет ничьей вины. Это даже не плохо. Это просто…
Мне не было плохо от того, что я произносила эти слова вслух. Я не была сексуальной. Это не было делом вкуса, и я не была самокритичной. Я не говорила, что некрасива. Не думала, что некрасива. Возможно, иногда я и могла быть милой, но никак не сексуальной.
— Ты так сексуальна, — сказал Кольт, и наши взгляды встретились в зеркале. Он протянул руку и, схватив мою резинку для волос, снял её с хвоста, распустил волосы на обнажённые плечи. Он скользнул ладонями по прядям, и я вздрогнула.
Потом повернулся и схватил сумку, которую Джесса оставила на столе, открыл её и достал оттуда пару блестящих чёрных туфель на каблуках.
Он поставил их на пол и жестом показал мне, чтобы я надела их.
Я засунула ступни в туфли, и на высоких каблуках мои ноги мгновенно стали выглядеть длиннее, а тело стало казаться стройнее. Хотя на каблуках я и стала выглядеть немного лучше, наряд так и оставался чрезвычайно откровенным. Я была застенчивой и инстинктивно начала тянуть униформу вниз, чтобы юбка прикрыла мою задницу.
— Нет, — сказал Кольт, качая головой. Он снова схватил меня за руки. — Вот как это нужно одевать. Он стоял позади меня так близко, что я могла ощущать, как поднимается его грудь. Его хватка на моих запястьях была сильной и контролирующей, и я вспомнила, как он поймал меня в ванной в своём доме с лезвием в руке. Что он сказал?