Выбрать главу

— Я заказал восемь блюд молекулярной гастрономии в Le Salon Privé. Уверен, что твой наряд придётся в самый раз, Куинни.

— Много слов, а смысла мало, — в ее сумочке жужжит мобильный, и, на мой взгляд, она достает его слишком быстро, хихикает над сообщением, и мои глаза сужаются.

— Не хочешь поделиться?

— Нет, — она кладет телефон на колени лицевой стороной вниз и смотрит прямо перед собой. — Мне нужно кое-куда заскочить перед ужином.

— Куда?

— В Бухту. Я направлю тебя.

Подозрение грызет меня изнутри. Я слишком неудачлив для таких вещей, как незапланированные остановки, и слишком невротичен по отношению к этой девушке, чтобы она хихикала над незнакомыми сообщениями.

— Нет, — выдавливаю я из себя, крепче сжимая руль.

Ее пальцы слегка касаются моего предплечья, лежащего на центральной консоли. Они спускаются к запястью и сжимают мою руку.

— Пожалуйста? — спрашивает она мягким, как облако, и приторно-сладким тоном.

Черт возьми. Автомобиль наполняется тем же теплом, что и при каждом ее «пожалуйста», особенно, когда она умоляла меня позволить ей кончить. И она знает так же, как и я, что я настолько у нее под гребаным каблуком, что могу ощутить вкус ее отпечатков пальцев.

Я сжимаю ее руку своей, чтобы она не могла ее отдернуть.

— Хорошо, но лучше бы это было быстро.

Сонливость Ямы переходит в спокойствие Лощины, которое затем смывается ярким сиянием Бухты. Улица полна пятничной суеты. Она проносится мимо в размытом свете огней и смехе, и, несмотря на то, что я злюсь из-за объезда, я не могу игнорировать гул возбуждения, который разливается по моей крови.

Мне чертовски нравится атмосфера Бухты. И еще больше понравится, когда я наконец получу от Тора желаемый пакет акций.

Пенни снова смотрит на свой телефон.

— Хорошо, поверни налево в конце улицы.

Я хмурюсь.

— Ты везешь меня на северный мыс?

Боже, я не был там с тех пор, как мы были детьми. Раньше там была ярмарка, которая стояла на самом краю обрыва, но Анджело сжег ее после того, как там убили нашу маму.

— Пенелопа... — мой голос понижается до шутливого предупреждения. — Если ты собираешься толкнуть меня с него, предупреди заранее. Мне придется отменить все свои завтрашние встречи.

Снова от нее исходит этот смех, облизывающий мою кожу своим восхитительным пламенем. Я сжимаю ее руку, надеясь, что положительное подкрепление побудит ее еще немного посмеяться.

Она говорит мне остановиться на месте, где когда-то была парковка ярмарки. Теперь это не более чем бетонная плита, на которую претендуют высокие деревья болиголова с их искривленными корнями.

Я бросаю взгляд на три машины, припаркованные в дальнем конце.

Судя по всему, их тоже заняли доггеры30.

Она пытается выйти из машины, но я крепче сжимаю ее руку.

— Одеяло, — требую я, протягивая руку к заднему сиденью и закутывая ее в него, прежде чем она успевает запротестовать. Сейчас начало февраля, а она одета так, словно собирается на летний бал.

Она ведет меня через деревья и обугленные остатки ярмарки, после чего я обнимаю ее за плечи и прижимаюсь губами к ее виску.

— Только что понял, что ты не подтвердила и не опровергла, что планировала сбросить меня со утеса. Мы определенно движемся в этом направлении.

— У меня нет планов сбрасывать тебя с него, — растягивает Пенни, мило улыбаясь мне. Она вырывается из моей хватки и, покачиваясь, идет вперед на этих нелепых каблуках. — Кто же еще пригласит меня на ужин?

— Уверен, что за тобой в очередь выстроится множество мужчин, чтобы пригласить тебя на ужин.

— Мм, я уверена, что на самом деле была бы не против.

Вспышка насилия, которая пробегает у меня по телу, иррациональна, но, тем не менее, это насилие. Недолго думая, я хватаю ее за волосы и дергаю назад, пока ее спина не оказывается на одном уровне с моей грудью.

— Было бы глупо принимать мою одержимость тобой за то, что я какой-то бесхарактерный мудак, Куинни. Я буду играть в твои игры и прыгать через все твои обручи до тех пор, пока ты не дашь мне свисток на полный рабочий день. Но чего я не стану делать, так это терпеть, когда ты упоминаешь другого мужчину, гипотетического или нет, — когда я поднимаю взгляд, то замечаю, что белый пар, вырывающийся с ее губ, исчез. — Я ясно выражаюсь?

Дрожь пробегает по ее спине, и я чувствую это у себя в животе. Близость ее тела, смешанная со знакомым запахом ее шампуня, распространяет эту дрожь дальше вниз.

Я слегка дергаю ее за волосы, когда она не отвечает.

— Ну?

— Я знаю, что это не так, — шепчет она.

— Что?

— Что ты не бесхарактерный мудак, — она прижимает свою попку к моему паху, и я сжимаю ее еще крепче. — Это одеяло такое толстое, но я все равно чувствую, как твоя эрекция упирается в меня.

Я сдерживаю смех и мягко подталкиваю ее вперед.

— Когда ты смиришься с тем, что от меня никуда не деться, я собираюсь отшлепать тебя по одному разу за каждое кольцо, через которое ты заставила меня перепрыгнуть.