– Я знаю.
– Если ты хочешь, чтобы я пила воду с твоих рук, все, что тебе нужно сделать, это сказать об этом.
– Я не хочу, чтобы ты пила воду с моих рук. – Сделав глоток, он хватает меня за челюсть. Его губы встречаются с моими, и он наливает в них воду. Он покусывает мою губу, затем его зубы тянут ее, и он всасывает ее в свой горячий, влажный рот.
К тому времени, как он заканчивает, я задыхаюсь, моя челюсть открыта, а в горле пересохло, чем до того, как он дал мне воду.
Святое. Дерьмо. Могу ли я так пить всю оставшуюся жизнь?
– Продолжай. Пей, Лия.
– Из твоих уст? – спрашиваю я, как идиотка.
Губы Адриана дергаются в улыбке, когда он показывает на мою руку. И тут я понимаю, что он уже вложил бутылку мне в пальцы.
– Думаю, если ты предпочитаешь мои губы, я могу устроить это.
– Это не то, что я имела в виду, – выпаливаю я, а затем одним глотком выпиваю половину бутылки, чтобы успокоить пересохшее горло и смущение, горящее на моих щеках.
– Медленнее. – Он убирает бутылку. – Или ты задохнешься.
Я смотрю на него, мое сердце сжимается за грудной клеткой. Я знаю его уже шесть лет. Целых шесть лет, но видеть его так близко никогда не скучно.
Он никогда не скучный.
– Как ты нашел меня тогда? – тихо спрашиваю я.
– Когда?
– В ту... ночь на утесе. Охранник Рай был быстрым, но ты все равно нашел нас в мгновение ока.
– Я отследил тебя.
– Отследил меня… подожди секунду. Ты поставил на меня отслеживающее устройство?
Он похлопывает меня по щеке. –
Зубной трекер.
Я пытаюсь вырваться, но хватка Адриана удерживает меня на месте.
– С каких это пор?
– Вскоре после того, как я женился на тебе.
– Ты когда-нибудь собирался мне рассказать?
– Я только что это сделал.
– Вау. Ты... ты ...
– Невозможен?
– Я собиралась сказать «придурок». Не могу поверить, что ты все это время отслеживал меня. – Хотя я не должна удивляться, и это действительно спасло мне жизнь, но факт остается фактом: он сделал это тайно.
– Это для твоей безопасности.
– Ты уверен, что это не из-за твоей властной натуры?
– Возможно, немного.
– Очень много. – Я свирепо смотрю на него. – Что еще ты сделал?
– С чего мне начать?
– Давай вернемся к началу. Ты сказал, что наблюдал за мной в течение нескольких месяцев, прежде чем появиться в моем доме.
– Я так и сделал.
– Не могу поверить, что никогда не замечала тебя.
– Ты не смогла бы, даже если бы попыталась. Если бы я не появился в тот день, ты бы и не узнала о моем существовании.
– Зачем ты показался?
– Чтобы убить тех охранников Розетти, которые следили за тобой.
Он гладит меня по лопатке, его глаза темнеют, как будто он совершает путешествие в прошлое.
– Не после того, как я увидел этот восхитительный страх в твоих глазах, нет. Я должен был исследовать его... и тебя.
– Ты такой садист.
– Если ты так говоришь.
– А до этого? Ты поставил перед собой задачу следить за мной?
– Правильно.
– Ты посещал мои балетные представления?
– Да.
– И все же ты сказал, что не был преследователем.
– Преследователь или нет, не имело значения. В то время у меня была миссия изучить твои привычки, узнать твою жизнь и в конечном итоге стать ее частью, чтобы я мог задать тебе несколько вопросов о Лазло. Оказалось, что ты ничего не знала и даже верила, что скрываемая фамилия была твоей.
– Прости, что я была бесполезна, – издеваюсь я.
– Я не бесполезен.
– В самом деле? Я думала, что разрушила твой план.
– Ты разрушила. Ты разорвала мои паттерны на части и выкопала себе место посреди них. Ты сорвала мой первоначальный план, и мне пришлось придумать еще один радикальный план, чтобы подобраться поближе к Лазло, не вовлекая тебя в это.
– Полагаю, это сработало?
– Сработало.
– Тогда почему он не помогает тебе, чтобы Сергей тебя не заподозрил?
Его челюсти сжимаются.
– Я вижу, что рот Яна развязывается.
Моя рука обхватывает его татуированный бицепс, когда я умоляю.
– Мы на одной стороне. Я просто хочу помочь. Если бы я поговорила с отцом, это бы ...
– Нет.
– Ты даже не дал мне закончить.
– Тебе и не нужно. Ответ – нет.
– Но…
– Нет, Лия. Я не держал тебя в стороне все это время, чтобы привести тебя сейчас.
– Мы муж и жена. Мы должны сделать это вместе.
– Я защищаю тебя только потому, что мы муж и жена. Эта тема закрыта для обсуждения.
– Ты диктатор.
– Возвращаешься к ярлыкам, я вижу.
– Ну, ты и есть один из них.
– И ты только сейчас догадалась, Леночка? Если бы это было не так, я бы не смог привести тебя с улицы.
Я замираю, глядя вниз.
– Ты... напугал меня тогда.
– Мне пришлось, чтобы ты знала, что выхода нет.
– Я... меня также влекло к тебе
– Хмм. Тебя влекло?
– Настолько, что я втайне ненавидела твою жену. Мне хотелось выцарапать ей глаза.
– Ты ревновала к себе?
Я прячу лицо у него на груди и киваю.
– Посмотри на меня, Лия.
Я качаю головой, слишком смущенная, чтобы смотреть на него.
Адриан хватает меня за подбородок и приподнимает его, так что я снова оказываюсь пленницей бури, назревающей в его глазах. Теперь она более укрощенная, более мягкая, но я не сомневаюсь, что она вспыхнет в любую секунду, если понадобится.
– Что еще ты почувствовала? – спрашивает он.
– В основном зависть. Я хотела тебя и Джереми для себя больше всего на свете.
– У тебя были мы.
– Не в тот первый месяц. Но, в конце концов, ты привел меня домой. Спасибо, и мне очень жаль.
– За что?
– За то, что солгала тебе и за то, что сделала раньше. Я не хотела использовать Джереми, чтобы заставить тебя отправиться в отпуск. Коля сказал, что ты плохо на это отреагировал.
– Сначала Ян на твоей стороне, а теперь Коля? Борис и Огла следующие?
– Они просто хотят для тебя лучшего.
– Угу.
Я крепче сжимаю его бицепс.
– Твоя мать была такой плохой?
– Я же говорил тебе, что она злодейка.
– Мне очень жаль.
– Я уверен, что она более чем сожалеет. У нее был конец, который подходит к твоим диснеевским фильмам.
– Какой конец?
– Она всегда хотела только моего отца и власти, и она умерла с пулей в голове из-за них. Это случилось, когда мне было десять.
– О, Адриан… – Мое сердце болит за него, как будто это моя боль. Возможно, он и не был близок со своей матерью, но она все еще была женщиной, которая родила его и вырастила. Ее смерть, должно быть, как-то повлияла на него.