— Думаю, я могу сказать кое-что приятное. Ты знаешь фермера Чудли?
— Слышала фамилию. У него поля за городом, да?
— Ага. В общем, я ходил к нему утром, мы провели вместе три часа и под конец договорились, что я куплю у него три акра у тропы, ведущей к Сент-Глувиасу. А там я собираюсь построить дом!
Клоуэнс некоторое время молчала.
— Стивен, ты и правда меня удивил.
— И порадовал?
— Очень порадовал. Ты ничего об этом не рассказывал!
— Хотел сделать грандиозный сюрприз. Еще я побывал у каменщика в Глувиасе, его зовут Джаго. Он сказал, что может приступить к кладке фундамента в следующем месяце!
— А ты решил, каким будет дом — какого размера, сколько комнат и так далее? Потому что...
— Конечно, не решил. Это решать тебе, нам вместе.
Радость от этой новости притупила боль, но боль никуда не делась.
— Там должно быть место для полудюжины слуг, — сказал Стивен. — А еще конюшня, просторная конюшня. Конечно, для начала у нас будет мало слуг и лошадей, но нужно позаботиться, чтобы для них нашлось место в будущем.
— И кто за это заплатит? Мы можем себе это позволить?
— Доступный мне кредит в банке Уорлеггана составлял две тысячи, но недавно его подняли до трех. «Адольфус» обошелся мне в тысячу семьсот пятьдесят гиней, а починка и оснащение — всего в две сотни. «Шасс-Маре» и «Леди Клоуэнс» в следующем квартале принесут неплохую прибыль, так что у меня есть свободные деньги, чтобы подарить моей нареченной дом — конечно, недостойный ее, потому что любой будет ее недостоин, но такой, который она бы не постыдилась назвать своим домом!
Долой печаль, нужно порадоваться вместе с любящим мужем, который так многое для тебя делает, щедрым не на красивые слова, а на поступки и заботу. Гордый муж, которым можно гордиться. Любящий муж и лгущий муж. Почему второе значит не меньше первого?
— Стивен, — сказала она, — это так мило с твоей стороны. Я... очень рада. Правда. Не знаю, что еще сказать. Это... это странное событие, которое сегодня произошло. Я просто... просто не могу проглотить его, как устричный сок для излечения анемии. Это случилось, и мне очень жаль.
— Мне тоже.
— Но я надеюсь, что через пару дней всё будет выглядеть по-другому. И завтра, или когда ты пожелаешь, я взгляну на планы нового дома. И сделаю это с радостью.
Они продолжали лежать молча, пока догорали свечи. На шторах снова отразился свет с улицы. Стивен поднялся и выглянул в окно.
— Что там такое? — спросила Клоуэнс.
— Костер на пристани. Было бы странно, если б в такую погоду что-нибудь загорелось.
Он снова лег и задул свечи.
— Теперь спать?
— Сколько тебе лет, Стивен? — спросила она.
— Тридцать семь.
— Ясно.
— Я сбросил себе три года. Казался себе слишком старым — слишком старым для тебя.
Они долго молчали.
— Ты спишь? — спросил Стивен.
— Нет.
— Знаешь, всё это случилось, потому что я слишком сильно хотел быть с тобой. С тех пор как я решил, что ты меня любишь, я боялся тебя потерять, потерять эту любовь. Я бы сделал что угодно, чтобы тебя получить. Что угодно, чтобы тебя удержать.
— Что ж, ты меня получил. Как бы то ни было. И теперь этого не изменить.
— А ты хотела бы?
— Нет.
— Это делает меня самым счастливым человеком на свете.
— Стивен, не могу назвать себя самым счастливым человеком на свете, но не знаю, как это объяснить. Может, стоит пока это оставить и постараться поспать.
— Всё дело в том, — сказал он, — что я недостаточно хорош для тебя. Я знал это со дня нашей встречи.
— Не стоит повторять это так часто.
— Почему?
— Я могу тебе поверить.
Он хохотнул.
— А теперь ты вылитая мать.
— В каком смысле?
— Остроумная. Насмешливая. Даже когда я тебе не нравлюсь.
Нравиться? Любить? Да, тут есть разница. Случайно или осознанно, но он выбрал верное слово.
— Доброй ночи, Стивен.
— Доброй ночи, любимая.
На следующий день Кэл Тревейл принес письмо от ее матери с сообщением, что в понедельник они все уезжают из Нампары в Париж. Поскольку время поджимает и нужно много всего успеть, никто из них не сможет приехать проститься. Не могла бы она приехать в Нампару в среду или в четверг и остановиться на ночь, чтобы они рассказали о своих планах? Естественно, если Стивен свободен, они будут рады видеть и его. Кэл доставил такое же письмо тетушке Верити и сказал, что зайдет за ответом через час.
Клоуэнс сказала, что ему нет нужды возвращаться, и нацарапала записку с согласием. Она быстро выяснила у Стивена, что тот поехать не сможет.