– А ви… – Бренна еще больше поворачивается ко мне.
– Ви? – передразниваю я.
Она ухмыляется.
– Моя мать была родом из Джорджии. «Ви» – так произносятся некоторые звуки южным говором, который я у нее переняла.
– Была?
– Она умерла, когда мне было семь, – слегка мрачнеет Бренна.
– Прости. Наверное, тяжело пережить такое.
Жизнь буквально пошла бы под откос, не будь у меня мамы. Она моя опора.
– Тяжело. – Бренна быстро меняет тему: – Ладно. А ви все до Нового года знали, что будете жить вместе?
– Даже представления не имели. Я бы ни за что не связалась ни с одним из них, если бы заранее знала. Это ставит меня в неловкое положение. И без того приходится привыкать жить с тремя парнями после двух с половиной лет, проведенных в особняке женского общества только с девчонками.
– Согласна, но, похоже, парни не считают положение неловким, раз позволили тебе переехать. Они ведь все дали добро, да?
– Да. – Это не совсем правда. По факту я поговорила только с Майком Холлисом и обменялась несколькими СМС с Хантером. К счастью, он не поднимал тему наших поцелуев. – Я пообщалась с двумя из них. Правда, с Фитцем на связь не выходила.
Краем глаза замечаю, как Бренна резко поворачивает голову в мою сторону.
– Ты сказала «Фитц»?
О черт.
Тревога тугим узлом скручивается в желудке. Они знакомы? Вполне вероятно, Фитц не самое распространенное из прозвищ.
К счастью, появилась прекрасная возможность сменить тему: мы выехали на великолепную главную улицу Гастингса.
– Без конца думаю о том, какой это милый город, – защебетала я, притворяясь, что рассматриваю магазины и рестораны, расположившиеся вдоль дороги. Только бы не встречаться с Бренной взглядом. – О, круто! Я и не знала, что здесь есть кинотеатр.
Ложь. Конечно, знала. На то, чтобы изучить Гастингс и его «достопримечательности», у меня ушло пять минут.
– Только выбор там небогатый. Всего три кинозала. – Она указывает на витрину магазина, находящегося сразу за городской площадью. – Я встречаюсь с друзьями в закусочной «У Деллы». Это здесь.
«У Деллы» я еще не бывала, но собираюсь заглянуть. Похоже, заведение оформлено в стиле 50-х, а официантки одеты в старомодную униформу. Мне говорили, они подают бессчетное количество разнообразных пирогов.
– Парень, который облил тебя грязью, его зовут Фитц?
Проклятье. Я надеялась, что ее внимание удалось отвлечь, но Бренна была непреклонна.
– Да, – отвечаю честно. – Но это кличка.
– Сокращение от Фитцджеральд? А имя Колин?
Вот дерьмо.
– Ты же не его бывшая или кто-то вроде того, нет? – прищуриваюсь я с подозрением.
– Нет. Но мы дружим, точнее, приятельствуем. С Фитци сложно дружить в полной мере.
– Это почему?
– Он загадочный, крепкий, молчаливый парень, и так далее и тому подобное. – На мгновение она умолкает. – А еще я никогда не замечала за ним склонности говорить гадости о девчонках. Да и вообще о ком-либо, раз уж на то пошло.
– Я ничего не придумала, если ты на это намекаешь. – Стискиваю зубы.
– Совсем не намекаю, – отмахивается она. – Я за милю вычисляю лжецов, а ты выглядишь искренне расстроенной. И вряд ли бы стала целоваться с другим, если… О, боже, так это Дэвенпорт – тот, другой? Хантер Дэвенпорт, да? Это с ним ты замутила?
Я еще никогда в жизни не чувствовала себя так неловко. Со стиснутыми зубами подъезжаю к закусочной и останавливаюсь у обочины, не заглушив мотор.
– Приехали.
Бренна пропускает это мимо ушей, будто сама с собой разговаривает:
– Да, конечно, это он. Не могу представить тебя с занудным Холлисом. Тот без конца бы нашептывал какие-нибудь неловкие вещи.
– Значит, Хантера и Холлиса ты тоже знаешь? – вздыхаю я.
Она закатывает глаза.
– Я знаю их всех. Мой папа – Чед Дженсен.
– Кто? – стопорюсь на этом имени.
– Главный тренер мужской хоккейной команды. Я – Бренна Дженсен.
– Тренер Дженсен – твой отец?
– Ага. Он… – Ее челюсть вдруг отваливается от возмущения. – Погоди-ка… Ты сказала, они на этой неделе поехали кататься на лыжах? Вот засранцы! Им же нельзя это делать в середине сезона. Папа убьет их, если узнает.
Черт, это полностью моя вина. Упоминая о катании на лыжах, я не предполагала, что Бренна поймет, о ком идет речь.
– Он ничего не узнает, – твердо говорю я, – потому что ты ничего не скажешь.
– Не скажу, – уверяет она, но довольно рассеянно, и на этот раз смотрит на меня в полном замешательстве. – Ничего не понимаю. Что могло заставить девушку из женского общества в отделении Браун переехать жить к трем хоккеистам? Которые, кстати, считаются завидными женихами с большой буквы. Каждая фанатка в радиусе пятидесяти миль серьезно настроена подцепить хоккеиста из Брайара, потому что в итоге многих из них берут в НХЛ.