— Сам я предполагаю отправиться на следующем поезде в Лос-Анджелес.
Александер подозрительно взглянул на него.
— Лос-Анджелес? Зачем вы собираетесь поехать туда?
— Я и не собираюсь, — ответил Белл. — Я собираюсь в Лас-Вегас и далее в Риолит, где планирую сам побеседовать со свидетелями, если таковые найдутся.
— Умный план. — Александер взглянул почти с облегчением. — На миг мне показалось, что вы собираетесь в Лос-Анджелес из-за Розы Мантека.
Белл изобразил удивление:
— Вы ее знаете?
— Она сидела за нашим столиком с моей женой и со мной на вечере в загородном клубе. Мы встречались и по другому поводу. Она говорила, что вы с ней виделись на благотворительном балу в пользу приюта для сирот; мне показалось, что она очень интересуется вашим прошлым и вашей работой. На нее произвели неизгладимое впечатление ограбление и убийства в банке.
«Могу поклясться, что она интересовалась моей работой», — подумал Белл. Но сказал он другое:
— Я и не знал, что произвел на нее впечатление. Она постаралась поскорее избавиться от меня.
— Моя жена думает, что мисс Мантека в восторге от вас.
— Это вряд ли. Мне известно всего лишь, что она из очень богатой семьи Лос-Анджелеса.
— Это правда, — ответил Александер. — Ее отец владеет огромными землями за городом.
Для Белла было совершенно очевидно, что Александер не проверил Розу и ее вопросы о нем и о деле Мясника не вызвали у него никаких подозрений.
— Когда предполагаете вернуться? — спросил Александер.
— Постараюсь быстро провести расследование в Риолите и вернусь не позднее, чем через пять дней.
— А Кертис и Ирвин?
— От десяти дней до двух недель.
Александр вновь занялся своими бумагами, лежащими на письменном столе.
— Удачи, — коротко напутствовал он, отпуская Белла.
Вернувшись в конференц-зал, Белл удобно устроился в своем вращающемся кресле, положив ноги на стол. Он медленно пил кофе, принесенный миссис Мерфи. Затем откинулся на спинку кресла и уставился в потолок, словно что-то увидел там.
Итак, его подозрения относительно мисс Мантека оправдались. Она не только оказалась мошенницей, но и, возможно, каким-то образом была связана с Мясником; может быть, он подослал ее, чтобы разузнать всё, что можно, о расследовании, ведущемся детективным агентством Ван Дорна. Открытие Белла невозможно переоценить. Мясник не был обычным бандитом. То, что он воспользовался услугами хорошенькой шпионки, свидетельствовало о тщательно продуманной операции. Роза — или как там ее звали по-настоящему? — была хороша. Она легко вошла в доверие к управляющему офисом Денвера. Фундамент был заложен основательно. Понятно, что это была работа профессионала. Использование подставного лица означало, что у Мясника имелась целая сеть щупальцев, возможно проникавших в деловые и даже правительственные круги.
Вернувшись в гостиницу, Белл сразу направился к стойке портье и спросил, в каком номере остановилась Роза Мантека. Тот с официальным видом ответил:
— Прошу прощенья, сэр, но мы не можем сообщать номера комнат наших гостей. — На его лице проскользнуло самодовольное выражение. — Но я могу сказать, что мисс Мантека уехала в полдень.
— Она сказала, куда направляется?
— Нет, но ее багаж отправили на станцию Юнион и погрузили в поезд, отправляющийся в час дня и следующий в Феникс ив Лос-Анджелес.
Этого Белл никак не ожидал. Он проклинал себя за то, что позволил ей улизнуть.
Кто такая Роза Мантека на самом деле? Почему она уехала на поезде, идущем в Лос-Анджелес, хотя не жила там?
Затем возникла другая беспокойная мысль: куда нанесет следующий удар Немезида? У Белла вообще не было никаких соображений по этому поводу, и его это очень огорчало. Раньше у него всегда было ощущение, что он полностью контролировал ситуацию. Но это расследование было другим, совершенно другим.
Глава 8
У блондина с густыми светло-каштановыми напомаженными усами был вид преуспевавшего человека. Выйдя из здания железнодорожной станции, он сел на заднее сиденье такси модели «форд-Н» и стал наслаждаться прекрасным безоблачным днем, рассматривая виды Солт-Лейк-Сити, расположенного у подножья гор Уосач. Мужчина был одет модно и даже щеголевато, но в то же время в нем ощущалась деловитость. На пассажире был шелковый цилиндр, черный сюртук на трех пуговицах с высоким округлым воротником, жилет и элегантный галстук. Руки скрывали жемчужно-серые лайковые перчатки, гетры в тон им заканчивались немного выше его туфель, над щиколоткой.
Пассажир слегка наклонялся вперед, глядя в окна; в руках он сжимал серебряную ручку трости, украшенную головой орла с большим клювом. Хотя вид у этой трости был безобидный, на самом деле она представляла собой пистолет с длинным стволом и спусковым крючком, появлявшимся при нажатии на кнопку. Он был рассчитан на пули сорок четвертого калибра, после выталкивания гильзы в ствол вставлялся новый патрон из небольшой обоймы в хвосте орла.
Машина проехала мимо церкви Святых последних дней, соединяющей в себе замок, молитвенный дом и зал собраний. Серые гранитные стены церкви, построенной между 1853 и 1893 годами, толщиной шесть футов, венчали шесть шпилей, на самом высоком из них находилась медная статуя ангела Морони.
Выехав с площади у замка, такси повернуло на Трехсотую южную улицу и остановилось перед гостиницей «Пири». Построенная в европейском стиле незадолго до горного бума, она превратилась в главную гостиницу Солт-Лейк-Сити. Пока швейцар доставал багаж из такси, мужчина приказал водителю ждать. Затем он прошел через двойные стеклянные двери в вестибюль.
Портье за стойкой улыбнулся и закивал головой. Затем посмотрел на большие часы, стоявшие в вестибюле, и сказал:
— Мистер Раскин, полагаю.
— Вы полагаете правильно, — ответил мужчина.
— Два пятнадцать. Вы прибыли точно вовремя, сэр.
— Хоть раз поезд оказался пунктуальным.
— Прошу расписаться в журнале регистрации.
— Мне необходимо отправиться на встречу. Прошу проследить, чтобы мой багаж доставили в номер, а одежду положили в комод и повесили в гардероб.
— Да, мистер Раскин. Я сам прослежу за всем этим. Портье перегнулся через стойку и кивнул в сторону большого кожаного чемодана, который стоял у ног Раскина.
— Не хотите ли, чтобы я отправил вашу сумку наверх, в номер?
— Нет, благодарю. Я возьму ее с собой.
Раскин повернулся и вышел на тротуар, одной рукой сжимая трость, другой — ручку чемодана, вес которого оттягивал правое плечо вниз. Он втолкнул чемодан в такси и снова сел на заднее сиденье.
Портье показалось странным, что Раскин не оставил этот чемодан в такси. Он удивлялся, что приезжий тащил такой тяжелый кейс в вестибюль, а затем снова в такси. Видимо, внутри находилось что-то очень ценное. Но вскоре он забыл об этом, потому что к стойке подошел следующий гость, желавший зарегистрироваться.
Через восемь минут Раскин вышел из такси, заплатил водителю и вошел в вестибюль банка «Солт-Лейк-Сити Бэнк и Траст». Он обратился к охраннику, сидевшему на стуле перед дверью:
— Мне назначена встреча с мистером Кардоза.
Охранник поднялся и направился в сторону двери из матового стекла.
— Вы найдете мистера Кардоза здесь.
Раскину незачем было обращаться к охраннику. Он с таким же успехом мог и сам увидеть дверь офиса управляющего банком. Охранник не заметил, что Раскин внимательно изучал его: как он движется, сколько ему лет, как у него на бедре висит кобура с новым автоматическим пистолетом сорок пятого калибра. Это была модель 1905 года. Браунинг. Беглый осмотр свидетельствовал о том, что охранник не отличается особой бдительностью. Ежедневное наблюдение за клиентами банка, которые приходили и уходили, не доставляя никакого беспокойства, сделало его апатичным. Он не видел ничего необычного в огромном кейсе Раскина.
За стойками банка в своих кабинках сидели два кассира. Помимо охранника, из служащих в банке находились Кардоза и его секретарь. Раскин изучил огромную стальную дверь, ведущую в хранилище. Она должна была производить впечатление на клиентов, заставляя их думать, что их сбережения находятся в надежных и крепких руках.