И снова четыре пары глаз уставились на меня, не желая пропустить ни единой моей эмоции. Не желая упустить, что-то сверх интересное…
Я чувствовала, как Кайл вдруг замер, ожидая мой ответ. Замер, боясь даже вдохнуть… Боясь моргнуть. Руки напряглись, неумышленно сдавив до легкой боли меня в объятиях…
От такого сосредоточения даже мурашки побежали по коже…
— Майя, — еле слышно прошептала я, невнятно пробормотала себе под нос…
Нервный смешок "Бесенка".
— А я когда-то так любил смотреть мультик "Пчелка Майя".
Пристыжено улыбнулась.
— А я — Кайл, — торопливо отозвался мой "старый" знакомый, — Это Мэт, — невнятно махнул рукой в сторону "верзилы". — Грэм, — указал на водителя, на "Незнакомца".
— А я — Шон, — не дожидаясь своей очереди, отозвался "Бесенок".
— Очень приятно, — испугано прошептала я.
Вампиры…
Предательски шептал мне разум, больной разум…
Убийцы…
Испуганно шептал рассудок…
Хранители…
Вкрадчиво шептало сердце…
— Взаимно, — едва слышно ответил мне на ухо Кайл.
От его дыхания снова меня бросило в дрожь, снова шаловливые мурашки побежали по коже.
Я невольно сжалась.
Мы шли по дороге с Грэмом и Шоном в поисках такси.
Удивительно…
Ребята шутили, смеялись, расспрашивали меня о моей глупой жизни, рассказывали свои забавные истории…
Они были слишком живыми… Слишком простыми…
Слишком родными…
Больной бред.
Видимо последствия сегодняшних стрессов. Срывов.
Но эти четверо мне казались какими-то "своими"…
Родными…
А Кайл, Кайл…
Тот и вовсе свел с ума…
Больная.
Они же…
Вампиры…
Нет, мне что-то привиделось.
Что-то придумалось.
Весь этот день — больной сон. Сон, который уже давно закончился, а теперь я просто прогуливаюсь вдоль шоссе со своими старыми, невольно призабытыми, друзьями, прогуливаюсь, наслаждаясь прекрасным вечером.
Сон. Кошмар.
Иначе это никак больше не объяснить. Не назвать.
Да и желания у меня нет копаться в произошедшем.
Сегодня я сошла с ума. И теперь мой мир весь дурковатый. Чудной. Ну и пусть.
Я согласна.
Перед самим мотелем Грэм от нас отделился.
— Номер на двоих, — мило улыбнулся Бесенок, протягивая стодолларовою купюру высокому, плечистому, бородатому, лохматому "рокеру".
— На час или дольше?
Поежилась.
Неужели я, действительно, так похожа на шлюху?
Раздраженный вздох, злобное утробное рычание Шона.
— На ночь, — грубо рявкнул в ответ.
Но мужчине было, видимо, глубоко все равно на то, что он кого-то задел, обидел своим тупым вопросом.
— Седьмой, — невнятно прожевал слово вместе со своей жвачкой.
Бесенок грубо вырвал ключи из протянутой руки.
— Ну, и шваль себе нашел, — казалось, "лохмач" прошептал это умное замечание сам себе, и тут же погрузился в чтение, утонув взглядом в своем журнале, словно ничего и не произошло.
Но не успела я отреагировать на эти слова, как вдруг Шон в миг подскочил к мужчине. Резко схватил за воротник и, не смотря на то, что был на полторы головы ниже, и чуть ли не в два раза уже в плечах, вызывающим, грубым движением дернул его на себя и завалил на стол, как чахлого малолетку.
Ублюдок нервно запищал, едва не поперхнувшись своей жвачкой.
— А ну, повтори, что сказал? — ядовито зашипел Бесенок ему в лицо, еще сильнее сдавливая ворот, еще сильнее душа.
Рожа "лохмача" в миг побагровела. Слюна выступила на губах, лопаясь нервными пузырями.
Еще чуть-чуть — и задушит!
Я тут же бросилась к Шону, пытаясь оторвать его от этого тупого подонка.
Не стоит он наших нервов!
Уцепилась Бесенку за куртку и небрежно потянула на себя.
— Прошу, не нужно…
Но мои усилия были слишком крохотными против его силы…. против его хватки.
— ПОВТОРИ, — угрожающе зарычал вампир в лицо пойманному ягненку…
Глаза "жертвы" тут же испуганно заметались из стороны в сторону: то на меня, то на него… Я выжидающе молчала. Не хватало мне еще больше взбесить вампира…
— Простите, — жалобно запищало лохматое чудовище.
— Я так и думал, — ликующе улыбнулся Шон и, отпустив воротник, с отвращением оттолкнул от себя этого ублюдка.
Резкий разворот. Короткая ухмылка.
Заботливо обняв меня за плечи, направился к выходу. Я тут же подчинилась и пошла за ним.
— Так, Майя, — вдруг отозвался Шон, едва мы вошли в номер, едва захлопнулась за мной дверь. — Давай, быстро в ванную. Тебе срочно нужно согреться, иначе я сомневаюсь, что твое сердце сможет и дальше в таком темпе сражаться за жизнь с переохлаждением, с сорванными нервами и постоянным напряжением. Напусти побольше пенки, водичку погорячее — и расслабься.
— Почему вы мне помогаете?
Вопрос давно уже зрел… Зрел, но озвучить я не была готова.
Сумасшествие, нервы на пределе.
Слова сами вырвались из меня, вместо человеческого спасибо.
Бесенок удивленно вздернул бровкой, а затем вдруг нервно ухмыльнулся.
Секунды молчания. Секунды раздумий.
Я выжидающе всматривалась ему в глаза.
Прости, но ответ мне слишком нужен, чтобы одуматься, чтобы просить свои слова обратно…
Тяжелый вздох.
— Для начала, потому что так просил Кайл.
По его лицу было видно, что признание далось с трудом.
— И зачем это ему? — не унималась я.
И снова невнятная ухмылка. Нервный смешок. Нервное сглатывание.
— Не знаю. Нам он еще не раскрылся. Хотя, — иронически улыбнулся, — Тут и думать особо не приходится. Ответ и так очевиден. Понравилась, видать.
— Он хотел меня заживо закопать, а теперь вдруг… понравилась?
— А ты еще не поняла? — удивленно вздернул бровями. Ступил шаг ближе. — Тот спектакль был для Поверенных. Если бы мы там с тобой сюсюкали, то лежать бы тебе в сырой земле, в той же яме, где и мы были.
Нервно сглотнула. Отступила шаг назад.
— Хорошо сыграли…
Или убедительно сыграл Кайл… Да так, что я до сих пор не верю в его добродушие. Не верю, вопреки своим чувствам, чувствам, зарождающимся к нему.
— Не один год тренируемся изображать то, что необходимо увидеть остальным. Так что… прости за такую жестокую реалистичность лжи.