Ник Айвори обнял рукой Сюзан за плечи:
— Сюзан, а ты случайно не «нарк»?
Если бы ей раньше предъявили обвинение, то теперь бы она чувствовала себя спокойней. Это как в любви — те, кого любят, имеют право вести себя непредсказуемо и непоследовательно. Сейчас же ситуация к этому не располагала. Ей приходилось играть свою роль, нести околесицу и притворяться так, чтобы это выглядело естественно. Она уже сделала ошибку, существенно недооценив окружающих ее людей и переоценив себя.
— Я думала, что ты меня проверил, Ник. Или ты дальше, чем под платье, не заглядывал?
Айвори вытащил пистолет из кармана спортивной куртки.
— Кстати, о платьях. Я нашел это у тебя в шкафу. Он твой?
Сюзан вздохнула:
— Нет, Ник. Мне его кто-то подбросил.
— Как тебе удалось пронести пистолет в самолет? — поинтересовалась Рэчел.
А она была осмотрительней, чем думал Скэлли. Он считал ее безрассудной, но Рэчел оказалась гораздо осторожней.
— Я приобрела его в Нью-Йорке.
— Где?
— А где вы достали свои МАС-10?
Рэчел вскинула голову, подозрительно посмотрев на Сюзан.
— Откуда тебе известно, как они называются?
— Научили в школе «нарков», — парировала Сюзан.
— Ты бы там не училась, если бы знала, что случилось с «нарком», который здесь все вынюхивал, как ищейка.
Сюзан указала пальцем на Рэчел:
— В следующий раз, предлагая кому-нибудь заниматься вместе бизнесом, предупреждай, что ты получаешь удовольствие от убийства «нарков».
— Речь идет о единственном «нарке».
Сюзан ударила Рэчел по щеке. Ответный удар по затылку прикладом автомата она получила от Ника. Когда Сюзан очнулась, то почувствовала головную боль и тошноту. Волосы на затылке были выстрижены. Рэчел уверила Сюзан, что головная боль опасности не представляет. Врач, осматривавший Сюзан, был другом Рэчел. Заключительный диагноз, поставленный врачом, — ушиб. По словам Рэчел, Сюзан упала с лошади на каменистую землю.
Сюзан коротко подстриглась у личного парикмахера Рэчел в Ист-Хэмптоне, который также был ее приятелем. Теперь у обеих были одинаковые прически, чтобы всем стало ясно — на чьей стороне Сюзан. Она принимала успокоительные пилюли каждые два часа. По уверению Рэчел, в этом не было ничего страшного и от них можно было отвыкнуть в любой момент.
— Видишь ли, Сюзан, — сказала ей Рэчел, помогая одеться к вечеринке, — мы не доверяем тебе настолько, чтобы и дальше продолжать наши отношения без получения своего рода… гарантий.
— Я ведь сказала тебе, что деньги из Калифорнии на подходе.
— Нет, Сюзан, я не о том. Тебе следует доказать преданность делу другим способом. Сегодня на вечеринке Кит будет твоим партнером. Заведи его куда-нибудь и избавься от него; где и каким образом — решать тебе.
Скэлли со стороны наблюдал, как Рэчел достала еще один рождественский шар из коробочки и передала его Сюзан Сейнт Майкл, к тому времени снявшей свой ужасный капюшон, но не перчатки, эти омерзительные перчатки. Сюзан зажала шар подбородком на груди и передала его Киту Болтону, вернее, пыталась его передать. Болтон начинал выходить из состояния, в котором он пребывал после принятия наркотиков. От начинавшейся ломки его трясло, как в лихорадке. С шаром он возился секунды, показавшиеся вечностью, и, не удержав его, уронил. Игрушка разбилась вдребезги. Заметив, как Рэчел, жестикулируя, показывает на что-то, Кит Болтон готов был провалиться сквозь землю.
Скэлли увидел, как Ник Айвори взял Кита и Сюзан под руки, пытаясь вести их, — Сюзан шла тяжело и вяло, в то время как Кит Болтон трясся, не переставая.
Компания рок-звезд, повес, бывших чемпионов большого тенниса, наследников и наследниц, и впервые приглашенных подняли Сюзан и Кита на плечи и понесли их к лестнице, тогда как группа любовников и любовниц неистово хлопала в ладоши, подпрыгивала, визжала, кричала и подзадоривала остальных. Болтону каким-то образом удалось вырваться, и он, как очумелый, побежал вниз по лестнице к двери, выводящей во внутренний дворик. И он уже — как говорят спортивные комментаторы — было прорвался к воротам, но толпа навалилась на него и потащила назад. Компания стала запихивать Болтона в рыцарские доспехи, принесенные из кабинета, где они лежали в кресле, изображая рыцаря, играющего на одной из гитар Ника Айвори. Это были ценные доспехи, и Скэлли точно знал, что это не копия, а тяжелый оригинал.