Дея Торис. Дея Торис Берроуз! Дея Торис Картер!!
Я не смог удержаться и вернул контроль над собой только после двух раскатов смеха. Слишком поздно.
– Ты обещал, что не будешь смеяться, – сказала она печально.
– Дорогая Дити, я смеялся не над твоим именем, я смеялся над своим.
– Я не думаю, что «Зебадия» – такое смешное имя. Оно мне нравится.
– Мне тоже. Оно не дает мне потеряться среди бесчисленных Томов, Эдов и Бобов. Но я не назвал свое второе имя. Как ты думаешь, какое смешное имя начинается на «Дж»?
– Даже гадать не буду.
– Давай я тебе подскажу. Я родился неподалеку от кампуса университета, основанного Томасом Джефферсоном. В тот день, когда меня выпустили из колледжа, я получил звание младшего лейтенанта аэрокосмического резерва. Меня повышали дважды. Мой второй инициал означает «Джон».
Ей потребовалось не больше секунды, чтобы сообразить:
– Капитан… Джон… Картер… из Виргинии.
– «Атлетически сложенный боец»[18], – подтвердил я. – Каор, Дея Торис. К вашим услугам, моя принцесса. Отныне и навеки!
– Каор, капитан Джон Картер. Гелиум готов принять вас[19].
И мы упали друг другу в объятия, завывая от смеха, но смех быстро затих и перешел в очередной поцелуй. Когда мы «всплыли», чтобы набрать в легкие немного воздуха, меня похлопала по плечу Хильда.
– Не посвятите ли нас в секрет этой шутки?
– Сказать ей, Дити?
– Не уверена. Тетя Хильда все разбалтывает.
– О, чепуха! Я знаю твое полное имя, но никогда никому его не говорила. Еще бы мне не знать – я же держала тебя на руках при крещении. Ох и мокрая же ты была тогда! С обоих концов. Ну, так что?
– Ну ладно, слушай: нам не нужно вступать в брак – мы давно женаты. Много лет. Больше ста.
– Что-что? – подал голос папочка. Я объяснил. Он подумал, затем кивнул: – Логично.
И тут же вернулся к своей записной книжке, в которой делал какие-то пометки. Потом опять обратился ко мне:
– Твой кузен Зебулон – он есть в телефонной книге?
– Вряд ли. Но он живет в отеле «Нью-Раффлз».
– Отлично. Я попробую и отель, и университет. Доктор… сынок… Зеб, не будешь ли ты столь любезен, чтобы сделать звонок? Мой код коммуникационного кредита – Неро Алеф восемь ноль один тире семь пять тире три девять три два Зет звездочка Зет.
(Кредитный рейтинг Z*Z – мне явно не придется содержать будущего тестя!)
– Папа, – вмешалась Дити, – ты не должен звонить профессору Картеру… Зебулону Картеру… в этот час.
– Но моя дорогая дочь, еще не так поздно…
– Понятно, что нет, я умею считать. Но ты хочешь попросить его о любезности, поэтому не прерывай его послеобеденный сон. Помнишь? «Бешеные псы и англичане»[20].
– Но в Сингапуре вовсе не полдень, там…
– …время сиесты, еще жарче, чем в полдень. Так что подожди.
– Дити права, папа, – вмешался я, – но по другой причине. Мне кажется, позвонить ему именно сейчас – это ведь для тебя не вопрос жизни и смерти? Но это может стать вопросом жизни и смерти для нас – если ты сделаешь звонок из этой машины… особенно по твоему кредитному коду. Пока мы не разобрались, кто такие эти «парни в черных шляпах»[21], я бы советовал выходить на связь с земли, с общественных телефонов, которым можно скормить нью-доллары, а не код твоей кредитки. Скажем, из Пеории. Или из Падьюки. Ведь это может подождать?
– Ну, если ты смотришь на это дело таким образом… да, это может подождать. Хотя я до сих пор не могу поверить, что кто-то хочет меня убить.
– Доступные нам данные говорят об этом.
– Согласен. Но эмоционально я все еще это не принял.
– Чтобы до тебя достучаться, нужна хорошая бейсбольная бита, – заметила Хильда. – Мне пришлось сидеть на нем, чтобы не сбежал, пока Джейн делала ему предложение.
– Ну что ты, Хильда, дорогая, это абсолютно не соответствует действительности. Я написал своей прежней возлюбленной вежливую записку, в которой говорилось…
Я оставил их препираться, а сам попытался дополнить имеющиеся у нас данные:
– «Гэй Обманщица».
– Да, босс?
– Новости, дорогая.
– Готова, босс.
– Параметры поиска. Время – от двадцати одного ноль-ноль. Регион – Калифорния, Невада, Юта. Персоны – твой добрый босс, дорогая; доктор Джейкоб Берроуз; доктор Д. Т. Берроуз; миз Хильда Корнерс… я на секунду заколебался, – профессор Нейл О’Херет Брэйн, – я почувствовал себя глуповато, но добавил «Брэйни», поскольку между ним и папой была ссора, а много лет назад мой лучший учитель сказал: «Никогда не пренебрегай так называемыми тривиальными корнями уравнения» – и добавил, что за тривиальные корни были присуждены две Нобелевские премии.
19
20