Чтобы уловить мой запах, требовалось острое обоняние: девяносто минут назад я отмылся до скрипа, и нужно побольше одного вальса и одного танго, чтобы я вспотел. Однако Дити произнесла эту фразу так, что вложила в нее практически все, что нужно. Большинство девушек, желающих произвести впечатление на мужчину, не находят ничего лучше, чем стиснуть его бицепс и проворковать: «О боже, ты такой сильный!»
Я улыбнулся ей сверху вниз и сообщил:
– Ты тоже хорошо пахнешь. Твой парфюм способен поднимать из мертвых.
– Я не пользуюсь духами.
– О, поправка: твои природные феромоны. Они восхитительны. Забирай свою накидку. У бокового входа. Пять минут.
– Да, сэр.
– Скажи отцу, что мы с тобой женимся. И он получит свою беседу со мной бесплатно. Я так решил еще до того, как ты начала меня уговаривать. Думаю, ему не потребуется много времени, чтобы понять, что я не Лобачевский.
– Это проблема папы, – ответила она на ходу. – Ты позволишь ему показать тебе ту штуку, которую он соорудил в подвале?
– Конечно, почему нет? А что там?
– Машина времени.
– II –
Зебадия
И завтра узрю я семь орлов парящих, и появится комета во весь небосклон, и голоса будут говорить со мной из вихрей, пророча чудовищные, ужасающие вещи… эта Вселенная никогда не имела смысла; подозреваю, ее построили в рамках правительственного контракта.
– Большой подвал?
– Средний. Девять на двенадцать. Но захламленный. Верстаки и станки.
Сто восемь квадратных метров… потолки, вероятно, два с половиной… Неужели ее папочка просчитался, как тот парень, что построил лодку у себя в подвале?
Мои размышления были прерваны зычным мужским криком:
– Ты заучившийся педант и бездарь! Твоя математическая интуиция замерзла насмерть в тот день, когда тебя приняли в колледж!
Я не узнал кричавшего, зато прекрасно знал того надутого типа, к которому он обращался: профессор Нейл О’Херет Брэйн, декан математического факультета – помоги, Господи, тому студенту, что напишет заявление на имя «профессора Н. О. Брэйна» или даже «Н. О’Х Брэйна»[12]. Брэйни потратил жизнь на поиски Истины… чтобы поместить ее под домашний арест.
Сейчас он раздулся, точно бойцовый голубь, и принял вид оскорбленной жреческой помпезности. У него было такое выражение на лице, будто он собирается произвести на свет дикобраза.
Дити ахнула.
– Началось! – воскликнула она и ринулась туда, где разгорался скандал.
Я стараюсь держаться подальше от скандалов, я профессиональный трус и ношу очки без диоптрий в качестве буфера – пока какой-нибудь задира вопит: «А ну сними свои стеклышки!», я успеваю убраться.
Я двинулся прямиком к месту свары.
Дити уже вклинилась между противниками, лицом к кричавшему, и тихо, но твердо сказала:
– Папа, ты не посмеешь! Я не буду вносить за тебя залог!
Она потянулась к его очкам с очевидным намерением вернуть их обратно на нос. Очевидно, папочка снял их перед битвой… и сейчас пытался убрать подальше от рук дочери. Но я сумел дотянуться поверх голов, вырвал из рук очки и вручил Дити. Она благодарно улыбнулась и немедленно водрузила волшебные стеклышки на отца.
Он не стал сопротивляться, так что она схватила его за локоть и позвала:
– Тетя Хильда!
Рядом образовалась наша хозяйка.
– Да, Дити? Почему ты их остановила, дорогая? Мы даже не успели сделать ставки.
Драки не в новинку на вечеринках «Язвы» Корнерс – они тут в порядке вещей. Угощение и выпивка у нее всегда роскошные, музыка всегда живая, гости частенько эксцентричные, но скучных здесь не было никогда. Я был удивлен появлением здесь профессора Н. О. Брэйна.
Теперь я понимал, зачем он здесь: это было спланированное соединение взрывоопасных компонентов.
Дити проигнорировала вопрос.
– Тетя Хильда, ты нас извинишь, если мы с папой и с мистером Картером сейчас уйдем? У нас появилось срочное дело.
– Ты и Джейк можете уйти, если нужно. Но вы не можете утащить Зебби. Дити, это нечестно!
Дити посмотрела на меня:
– Можно я ей скажу?
– Что? Ну конечно!
Идиот «Брэйни» выбрал именно этот момент, чтобы вмешаться:
– Миссис Корнерс, доктор Берроуз не может уйти, пока он не извинится! Я настаиваю. Это мое право!
Наша хозяйка глянула на него с презрением.
– Merde[13], профессор. Не путайте меня со своими преподами. Вы можете наорать на Джейка Берроуза, если вам так хочется. Если вы способны состязаться с ним в сквернословии на равных, мы с удовольствием послушаем. Но еще хоть одно слово приказным тоном в мой адрес или в адрес одного из моих гостей… и вы вылетите отсюда пулей! В этом случае вам лучше всего будет отправиться прямо домой – ректор уже начнет вас искать… – и Хильда повернулась к нему спиной. – Дити, ты хотела что-то мне сказать?
12