Вэн стоял в тамбуре и курил сигарету, вызывая недовольство женщин, которые поглядывали на него с раздражением и даже некоторой неприязнью. Электричка замерла у платформы. Народ хлынул в проем. Вэн намеренно задержался и вышел одним из последних. Он огляделся, быстро зашагал через сосновый перелесок по узкой тропинке.
Через пятнадцать минут он вышел к воротам коллективного сада. Шмыгнул в калитку, торопливо зашагал вдоль небольших участков по дороге.
Перед тем как войти в дом, еще раз огляделся по сторонам, бросил взгляд на входную дверь. Волосок, приклеенный между косяком и дверью на уровне колен, был на месте.
Вэн запер дверь, снял ветровку, прошел в комнату. Он щелкнул выключателем и замер. К зеркалу трюмо, стоящего в дальнем углу комнаты, была прикреплена фотография Веры. Вэн со вздохом отодвинул от стола стул, опустился на него. Сказал громко:
— Сначала я к тебе в гости, теперь ты ко мне. Так? Молодец, Саша. Неплохо работаешь. Но я, честно сказать, удивлен. Ты ведь трус. Ты всегда был трусом. — Вэн замолчал, прислушиваясь. В доме было тихо. — Думаешь, вычислил, обыграл? Если хочешь знать, я Маргарите Егоровне сам наводку на Ивантеевку дал, чтобы тебе было проще меня найти. Удивлялся, что долго не идешь. Соображал, думал, да? Долго же. Да, с аналитикой у тебя всегда было не очень. Ведь на чем проще всего поймать человека? На чувствах, на любви. Это аксиома, дружок. Ты мне был нужен, вот я и подкинул тебе через тещу информашку.
Вэн достал из кармана пачку с сигаретами, закурил. Поднял взгляд к потолку. Потолок был обклеен цветастыми обоями, кое-где с желтыми пятнами от воды.
— Я знаю, почему ты не стреляешь. Хочешь, чтобы я тебе сказал, где деньги. Так всю жизнь и будешь на своего вороватого дядю служить? Понимаю, я виноват, я тебя кинул, подставил. Вроде мы были в одной лодке, а я возьми да и выпрыгни на самой стремнине. Согласен — нехорошо. Ты, кстати, истратил гонорар, который я тебе подкинул? Десять тысяч — неплохие деньги. Очень неплохие. Конечно, это не шесть лимонов, но все-таки... Предлагаю сделку, на этот раз на чистом глазу, без кидалова.
Вэн замолчал. Дом был погружен в тишину.
— Ты знаешь, я здесь персона нон грата, слишком много народу хотят, чтобы я был мертв. Давай так. Ты помогаешь мне выехать из страны, я делюсь с тобой одной третью — это два лимона — и помогаю избавиться от дяди. Ну, как предложеньице? По-моему, недурственно. Тебе не придется больше «шестерить»... Ну ладно, ладно, виноват я перед тобой, прости. Бес попутал. Деньги — это такое дерьмо, которое просто толкает человека на преступление. Согласись. И учти, если ты меня соберешься застрелить, денег здесь нет. Они в надежном месте... Думаю, ты уже пытался их здесь найти. Черт возьми, такое впечатление, что я разговариваю со стенкой, в конце концов, это невежливо... Понятно, трусость, она дается человеку один раз, и нужно прожить с ней так, чтобы не было мучительно больно...
Наверху раздался шорох, одним молниеносным движением Вэн выхватил из кобуры пистолет и дважды выстрелил в потолок. Сверху посыпалась труха, а в следующее мгновение прогремел ответный выстрел. Пуля впилась в стол, продырявив клеенку. Вэн упал со стула, заполз под столешницу, выставил руку и снова выстрелил дважды. На этот раз выстрел с чердака прозвучал совсем с другого места. Пуля проделала дыру в полу в каком-нибудь сантиметре от головы Вэна.
— Ах ты, сука! — выругался Вэн и, выскочив из-под стола, побежал к веранде. С чердака прозвучали еще два выстрела. Вэн вдруг взвыл, упал, схватился за бедро. Брючина мгновенно набухла от крови. — Так-то ты обращаешься со своими однокурсниками! — простонал он, отползая в сторону. И тут Вэн услышал торопливые шаги. Он поднял пистолет и разрядил в потолок всю обойму. Послышался грохот падающего тела. Потолок дрогнул. — Паскуда, только лечиться мне теперь не хватало! — Вэн вытряхнул из пистолета пустую обойму и зарядил новую.
Он подождал немного. Наверху было тихо. На потолке, на обоях, расползались красные пятна, на пол через дырки от пуль часто закапала кровь.
— Вот идиот! — с чувством произнес Вэн. Он с трудом поднялся, заковылял к лестнице, ведущей на чердак. С трудом поднялся по ней, откинул люк. На полу чердака, выронив пистолет, лежал Саша. У него были прострелены пах и голова — в голову пуля вошла, видимо, тогда, когда он уже падал. Глаза Саши были широко раскрыты, в них можно было прочитать неизбывный страх. — Идиот! — повторил Вэн. Он не стал влезать на чердак, чтобы осмотреть труп, сейчас срочно нужно было позаботиться о собственной ране.
Вэн спустился вниз, сел на стул перед комодом, стараясь держать раненую ногу на весу, выдвинул ящик, стал рыться в нем. Вэн чувствовал, как по ноге струится кровь, и понимал — нужно торопиться, еще немного, и он потеряет сознание. Наконец были найдены ножницы. Вэн вспорол ими брючину, дернул обрезанную ткань вниз, к ботинку, принялся, морщась, ощупывать рану. К счастью, рана оказалась сквозной, кость не была задета. Вэн нашел в ящике резиновую трубку и быстро перетянул ею ногу. Теперь у него появилось время, чтобы приготовить все необходимое для обработки раны.
Поиски Ирины затягивались, дело стояло, от службы безопасности не было никаких вестей, и Николай Викентьевич начал заметно нервничать. Он всегда нервничал, когда дело начинало буксовать. То, что украла из компьютерного терминала Ирина, стоит сотни, а может, и миллиарды долларов, недаром она так поспешно от него сбежала! Или она поймала его на «пустышку»? Как знать... Сейчас господа программисты колдуют над «следами» ее взлома, пытаясь вычислить адрес взломанного сервера и найти информацию, которая была похищена...
Слишком многое позволил он этой девке. Влюбился. Не раскусил вовремя всех ее тайных замыслов. И что он в ней такого нашел? Сопливка... И ведь как незаметно она влезла во все его дела, узнала обо всех его зарубежных операциях, проводимых отделом прогнозирования.
Он хотел привязать ее к себе, сделать так, чтобы она принадлежала ему целиком и полностью, а она взяла да и перегрызла прутья своей золотой клетки, улетела, не дав ему никаких шансов...