Обнаружив крысу в своей кладовке, Кейт непременно схватилась бы за палку. Но сейчас, погруженная в свои мысли, она зачарованно смотрела, как крыса пробирается между корнями деревьев, оставляя на глине цепочку следов.
Письмо, которое принесли ей от Ричарда уже больше недели тому назад, оставило в ее душе чувство холодной пустоты. Он, ни словом не упомянув о своей любви, чтобы смягчить удар, просто поставил ее в известность, что сэр Чарльз поручил ему некоторые дела и поэтому он должен немедленно выехать в Лондон. Он не знал точно, сколько пробудет там, возможно около двух недель. Обещал привезти ей подарок и рассказать, как живет далекая столица.
Кейт нашла письмо слишком выспренним по стилю. Но прежде она не получала от него посланий и постаралась подавить свое разочарование. Она знала, что Ричард не способен быстро принимать решения и каждую новую идею подвергает тщательной оценке. Несмотря на тот восьмилетней давности эпизод в розовом саду, осознание их любви и перспектива брака обрушились на них столь же неожиданно, как обрушивается на лес весна. После этого для Кейт каждый новый день начинался ослепительным сиянием. Но она понимала, что для него это означает прежде всего тщательное осмысление и планирование их совместного будущего. Но расстаться так скоро! И она даже не пожелала ему счастливого пути.
Кейт каждый день ходила в церковь и молилась, чтобы Господь сохранил Ричарда. На дороге его подстерегало много опасностей — разбойники и грабители, рытвины и ухабы, из-за которых экипаж мог опрокинуться. Сэр Чарльз, разгоряченный хорошей порцией портвейна, развлекал их рассказами о столице, об эпидемиях и карманниках, об оживленном движении на вечерних улицах, о вязнущих в грязи экипажах, о мальчиках с факелами, бегущих впереди портшезов.
К своим молитвам о Ричарде Кейт добавляла еще одну, о себе. Она не могла заглушить в себе ревнивого чувства и жалела, что еще не замужем за ним и не может сопровождать его в этой увлекательной поездке.
Ее мысли нарушил беспокойный голос Джудит. Крыса бултыхнулась обратно в ручей, а Кейт, прогнав мечты, вернулась к дереву, под которым сидела Джудит с букетом примул на коленях.
— Я здесь. Ты же не подумала, что я тебя бросила.
— Кругом было так тихо. Почти как… в тот раз.
— В какой тот раз? Расскажи мне.
Она присела на бревно и взяла Джудит за руку. Пальцы слепой девочки переплелись с ее пальцами. Она сейчас была ребенком, жаждущим, чтобы его успокоили.
— Многого я просто не помню… Но иногда ночью мне вдруг вспоминается… — Она помолчала, и по ее худенькому телу пробежала дрожь. — Я слышу мужской голос, громкий и сердитый. Я вижу — когда-то очень давно я могла видеть — женщину, которая спорит с ним, а потом пытается вырваться из его рук. Он слишком силен для нее. Она падает, а он бьет ее кнутом. Я помню, как она кричит, а потом этот мужчина подходит ко мне и поднимает кнут. А потом… потом ничего, только боль и темнота.
Ее голос прервался. Она съежилась, словно ожидая удара. Кейт обняла ее за плечи и прижала к себе:
— Тише, милая. Все позади.
Перестав дрожать, Джудит спросила тихо:
— Ты думаешь, это были мои родители?
— Кто знает… А что еще ты помнишь из прошлого?
— Я помню большой дом. Конюшни и много лошадей, и… да, я сажусь в карету, и там человек, тот, с кнутом. У него серебряные пряжки на туфлях. И леди — может быть, моя мама — в голубом платье… и это все. — Ее голос затих.
— А тот раз? О котором ты сейчас говорила?
— Я не знаю, как оказалась в лесу. Может быть, приехала туда в карете… По-моему, сначала со мной была женщина, и она плакала, но потом ушла, и я осталась одна. Я шла и шла по лесу, споткнулась о корень, упала и ударилась головой, потому что тогда я уже ничего не видела. Я… мне было очень страшно.
Кейт крепче обняла девочку.
— А потом?
— Я плохо помню. Какие-то голоса, кто-то поднимает меня. Шершавые руки снимают с меня мое платье, а вместо него надевают что-то тяжелое и грубое. Кто-то дает мне поесть, а потом я, кажется, спала на сене. Но ничего не понимала из того, что они говорили. Не знаю, сколько времени я пробыла с теми людьми и где была потом, до того, как меня нашли цыгане.
Кейт вздохнула. Несмотря на все ее расспросы, она так и не могла разгадать загадку. Но может быть, это и лучше, что память не вернулась к Джудит полностью? Некоторые подробности, которые вспомнила девочка, наводили Кейт и Ричарда на мысль о благородном происхождении этой скиталицы. Ее лицо было утонченно красивым, голос — мягким и нежным, ножки — с маленькими ступнями и высоким подъемом. Под влиянием Кейт она быстро и легко рассталась с грубыми просторечными выражениями. Никто не знал, кто она такая. Ее словно щепку носило от одного ненадежного пристанища к другому, и она понимала, что нелюбима и никому не нужна в этом мире, где в одиночку выживают только сильные.