– Ну вот и всё, Ада, – мадам Фотен с удовлетворением потерла руки. – Платья будут готовы к оговоренному сроку. О времени примерки я сообщу.
– Благодарю, мадам Фотен, – ответила я, но не спешила покинуть примерочную комнату, страшась встречи с Дамианом Литином, семейством Матьес и родной матушкой.
Однако мои страхи не волновали портниху, и она недоуменно приподняла брови. Пришлось набраться храбрости и покинуть второй этаж. Но единственной, кого я нашла внизу, была мадам Ламбер, чье лицо выражало торжество. Матушка была в прекрасном расположении духа. Она болтала с работницей мадам Фотен и ее кузиной.
– Ада! – воскликнула матушка. – Ты уже свободна, дитя мое. Тогда идем подкрепимся, я ужасно голодна.
– Мы домой? – уточнила я, стараясь не слишком откровенно озираться и не выдать взглядом, что я ищу тех, кто уже, похоже, покинул лавку и мастерскую.
– Нет, – она легко подхватила меня под руку, – в «Золотую куропатку».
Очередное матушкино чудачество привело меня в изумление. По ресторациям мы практически не ходили. Мадам Ламбер считала, что вкусней и безопасней питаться дома. У нас работала замечательная кухарка. Но на лице матушки было очередное загадочное выражение, и я сдалась, решив все узнать в свое время.
На улице нас ждала наша коляска. Лакей мадам Фотен помог нам с матушкой сесть, закрыл дверцу, и коляска тронулась. Немного понаблюдав за мадам Ламбер, я не сдержалась:
– Матушка, что происходит? Что вы опять задумали?
– Я? – ненатурально удивилась она. – Ничего, что я могла еще задумать?
– В мастерской был Дамиан, это должно быть связано с ним, – уверенно завила я. – Рассказывайте.
– Ты будешь мне приказывать? – уже по-настоящему удивилась мадам Ламбер. – Адалаис Ламбер, возьми себя в руки и помни: мать дурного не сделает.
– Что произошло в лавке? – спросила я, сгорая от любопытства и беспокойства.
– А что могло произойти в лавке? – матушка уселась поудобней и кокетливо поправила выбившийся из прически локон. – Я спустилась вниз. Маленькая Матьес висела на бедолаге Дамиане, он всеми силами сохранял учтивое выражение, хотя давалось ему это с трудом, уж можешь мне поверить. До чего же навязчивая особа, вся в свою вульгарную мамашу. Я со всеми поздоровалась, очень вежливо поздоровалась. Мадам Матьес, как наседка, начала кружить вокруг своей дочери, закрывая ее и господина королевского лейтенанта от меня. Но ты же меня знаешь, Ада, более кроткого существа не найти на всем белом свете. – Я промолчала: открывать матушке глаза на ее нрав мне казалось лишним. – Я отошла выбрать пуговицы. И тут Дамиан сказал, сказал достаточно громко, чтобы я не могла не понять, к кому относятся его слова, что он сегодня занят. Что через час у него встреча с приятелем в «Золотой куропатке». После этого купил два шелковых галстука, за которыми зашел, и увел обеих Матьес. Вот и всё.
Вот и всё? Только моя матушка могла найти в невинной фразе какой-то намек. Я была возмущена происходящим, но перечить не смела. Мадам Ламбер же все было нипочем. Она вновь весело болтала, пока мы ехали к ресторации, даже кому-то махала рукой, приветствуя. А я сгорала от стыда. Хороши же мы будем, когда Дамиан придет с другом в «Золотую куропатку», а там моя матушка начнет им махать руками. Господа, возможно, собираются отобедать и поговорить, а мадам Ламбер может начать навязывать наше общество… Уйду, видит Всевышний, уйду, не глядя на приличия. Посмешищем я быть отказываюсь.
Тем временем коляска подкатила к ресторации, лакей открыл нам дверцы и помог выйти. Наверное, лицом я была красней, чем матушкино платье. Мадам Ламбер, подобно полководцу, гордо вздернула подбородок и повела меня на приступ «Золотой куропатки». Однако нервный припадок готов был случиться со мной в любой момент.
В зале я боялась поднять глаза, чтобы не встретиться с Дамианом взглядом, и не увидеть недоумение, удивление и даже насмешку. Матушка коротко переговорила с управляющим, и нас отвели в отдельный кабинет. И только лишь тогда я свободно выдохнула и смогла расслабиться, пока матушка делала заказ.
– Ада, ты похожа на испуганного зайца, успокойся, – велела мадам Ламбер.
– Ах, матушка, такая неловкость, – сокрушенно вздохнула я. – Вы услышали слова, неосторожно оброненные молодым человеком, и вот мы здесь. Может выйти неприятный конфуз.
– Я явно перестаралась с твоим воспитанием, – задумчиво произнесла мадам Ламбер. – Дочь моя, в тебе вовсе нет духа авантюризма.
– Какой авантюризм, матушка! – воскликнула я. – Я порядочная девушка. Мне положено сидеть за пяльцами, а не отлавливать чужих кавалеров по ресторациям.