– И он предоставил вам мое письмо, подтверждающее его личность? – оборвал ее граф.
Женщина, немного успокоившаяся к этому времени, вновь побледнела и пошатнулась.
– Н…нет, письма не было, – заикаясь, ответила она, глядя, как мрачнеет лицо попечителя, как глаза его загораются бешенством.
– Какого черта, Клодия?! – заорал побагровевший граф, со всего размаха ударяя кулаком в стену. – Я велел никого, слышите, никого не допускать до моей внучки, если он не предоставит разрешающего послания, на котором будут стоять фамильная печать и моя личная подпись! Кем бы ни назвался посетитель, хоть королем, но без моего подтверждения его впускать не имели права!!!
Женщина охнула и тяжело осела на руки своих помощниц. Его сиятельство прошел мимо нее, не взглянув в сторону директрисы, лишь бросив на ходу:
– На мое благоволение можете больше не рассчитывать. Все кончено. – После этого нашел взглядом Фаню. – Отведите нас к сокурсницам Адамантины.
Но разговор с девушками ничего не дал. Они испуганно моргали, вздрагивали от резких вопросов, но ничего вразумительного сказать не могли. Тина не посвящала в свои планы никого из них.
– Вещи мадемуазель Лоет, – пролепетала Фаня, подавая саквояж, принесенный воспитательницей старшекурсниц.
Его сиятельство кивнул и велел одному из своих лакеев взять саквояж.
– Стоять, – гаркнул Вэй, отнимая дорожную сумку дочери.
Он открыл его и вытряхнул на пол все содержимое.
– В голове моей дочери ветер, но безголовой она никогда не была. Просто в никуда Тина не рванет, она должна была иметь план, как и тогда, когда бежала из дома со Сверчком.
– Точно-точно, – закивал Самель. – И провиант собрала, и про порт все у меня выспросила.
– И раз ее вынудили бежать обстоятельства, а иначе она дала бы деру раньше, значит, должна была что-то оставить, – закончил Лоет.
Граф тут же присел на корточки рядом с сыном, разбирая платья, белье, чулочки и прочую мелочь.
– Это что? – браслет, выпавший из послания, первым заметил его сиятельство. Он взял безделушку в руку, повертел и протянул сыну. – Тут какая-то гравировка.
– Имущество И.П, – прочел вслух Лоет. Затем посмотрел на лист бумаги, который как раз взял в руку. – «Дорогой дедушка, простите за то, что вынуждена совершить поступок, который вам не понравится. Но обстоятельства вынуждают меня искать защиты у папеньки. Ко мне приходил Марк, назвавшись именем брата. Он продал меня герцогу за двести тысяч санталов и сказал, что меня выкрадут в любом случае. Этот браслет он надел мне на руку, как знак того, что у меня появился хозяин. Вы говорили, что вам не совладать с герцогом, а папеньке не страшен сам дьявол. Потому я возвращаюсь в Кайтен. Не судите меня строго. Ваша внучка, Адамантина Лоет». – Вэй поднял растерянный взгляд на отца. – Продал? Мою дочь продали? Мою. Дочь. ПРОДАЛИ?! – взревел он, вскакивая на ноги. – Урою! И щенка, и его гнусного покровителя!!! Можешь окружить своего внука вооруженной охраной, но клянусь честью, я доберусь до него и вырву его гнилые потроха! Но сначала я верну своего ребенка.
Лоет поднялся на ноги и, чеканя шаг, направился к выходу. Его сиятельство поднял брошенный сыном листок бумаги и пробежал его глазами, заметив то, что не увидел Вэйлр: «P.S. Умоляю, защитите Ланса. Мерзавец Марк угрожал мне жизнью брата». Сжав в ладони браслет, граф Мовильяр последовал за сыном. Он нагнал Вэя уже на улице. Лоет стоял, подняв лицо, и глубоко дышал, пытаясь взять себя в руки. Отец остановился рядом с сыном, подумывая сказать о приписке, но решил с этим разобраться лично, как, впрочем, и…
– Я сам займусь Марком, – сказал он. – Нарыв следует удалять, если не вышло исцелить. Он тля на нашем древе. Моему терпению пришел конец. Ищи Тину, а я надену зеленые одеяния лекарей. Пришла пора вспомнить методы предков.
Лоет посмотрел на отца, затем вновь поднял лицо к небу.
– Почему ты не убрал меня, когда объявил мертвецом?
– Потому что ты не забыл, что такое честь, – ответил граф. – Не каждый пират – мерзавец, и не каждый дворянин благороден; ты это знаешь лучше, чем кто-либо.
Лоет, понявший, что хотел ему сказать отец, кивнул и вновь посмотрел на него:
– Прикажи своим людям прочесать окрестности; если найдешь Тину раньше, отправь посланника. Я еду назад. Далеко она не могла уйти, должны нагнать.
– Хорошо. Но не спеши, давай вернемся, может, еще что-нибудь узнаем, – предложил граф.
Вскоре мужчины получили сведения, что пропали сапоги одной из воспитанниц и что пансионное платье Тины осталось в гардеробной. Вэй вновь осмотрел саквояж и усмехнулся:
– Бесенок, – сказал он. – Все-таки утащила одежду Сверчка. Двойное дно. Итак, – решил он подвести итог. – При ней была мальчишеская одежда, потому и сапоги стащила, туфельки к штанам никак не подходят. Повар дал ей сыр, как узнал Самель, ушла с провиантом. Денег у нее, правда, нет…