Инспектор повернулся к отцу Франсуа, который теперь смиренно сидел на стуле, напоминая запуганного пациента в приемной у врача.
— Вам понятно, почему я интересуюсь этим, не так ли? Бывает, что Франсуа просыпается по ночам?
— Ему случалось вставать во сне.
— А когда вы возвращаетесь по утрам, он спит?
— Не всегда. Но если он уже и проснулся, он притворяется, будто спит, чтобы я, как всегда, мог разбудить его, обняв.
— Жильцы в вашем доме сегодня ночью, возможно, шумели больше, чем обычно. Они могли разбудить мальчика. Если он встал с постели, то вполне мог выглянуть из окна и заметить вас в комнате у мадам Файе. Он ведь не знал, что она его бабушка, верно?
— Да. Она ему не нравилась.
— Он удивился бы, увидев вас с ней?
— Конечно.
— Он знал, что она дает деньги под залог?
— Это все знали.
— А рождество — рабочий день в «Ла Пресс»?
— Там всегда кто-нибудь есть.
Инспектор попросил Андрэ позвонить туда.
— Узнайте, может быть, кто-нибудь приходил туда справляться о вашем брате.
Видно было, что Оливье это не по душе, но когда Андрэ потянулся за телефонной книгой, он сам назвал ему номер. Пока Андрэ дозванивался, они оба — и Оливье и инспектор — молча глядели на него.
— Это очень важно, барышня. Речь может даже идти о жизни человека… Что?.. Три недели назад… Мальчик…
Оливье побледнел. Он опустил глаза и в течение всего разговора сидел, упорно разглядывая свои руки.
— Он не звонил, нет?.. Просто пришел… Когда?.. В четверг, говорите… И что он хотел?.. Спросил, работает ли здесь Оливье Лекёр… Что? Что ему ответили?..
Подняв на секунду глаза, Оливье увидел, как по лицу брата разлилась краска.
— Франсуа приходил к ним в четверг после обеда. Должно быть, он что-то заподозрил… Они ему сказали, что ты уже некоторое время не работаешь у них.
Не стоило повторять то, что он сейчас услышал. Мальчику было сказано так: «Уже несколько недель прошло, как мы вышибли отсюда этого старого дурака».
Может быть, и не от жестокости. Просто могло не прийти в голову, что они разговаривают с сыном того самого человека.
— Ты начинаешь понимать, Оливье?
Осознал ли он, что сложилось положение, как раз обратное тому, которого он добивался? К ночи Оливье уходил из дому со своей жестянкой с бутербродами, все под одним и тем же предлогом. Мальчик выследил его. И разве не логично предположить, что он насквозь видел и эту сказку про дядю Гедеона?
Он не сказал отцу ни слова. Он просто включился в игру.
Все молчали, боясь сказать что-нибудь не то, чтобы не разбудить в этом человеке горестной мысли.
Отец и сын, лгавшие друг другу во имя любви…
Взгляните на всю эту историю глазами ребенка, со всей трагической честностью детства. Отец целует его перед сном и уходит на работу, которой у него нет, говоря на прощанье: «Спи спокойно… Утром тебя ждет сюрприз!»
Радиоприемник. Это может быть только радиоприемник. Но разве он не знал, что в карманах у отца пусто? Пытался ли он уснуть? Или, стоило отцу уйти, мальчик сразу поднялся, чтобы, отдавшись одной-единственной мысли, сесть у окна, несчастными глазами уставившись в ночь?
У отца нет денег — и все равно он хочет купить радиоприемник! — вот о чем он думал…
Инспектор вздохнул и выколотил трубку о каблук.
— Похоже, что он видел вас у мадам Файе.
Оливье кивнул:
— Некоторое время я сидел на подоконнике.
— А окно в это время было открыто?
— Приоткрыто на несколько сантиметров. Я это хорошо помню, потому что перешел от окна, когда почувствовал, что мне дует в спину.
— Значит, на стеклах не было изморози. И если он смотрел в окно, он обязательно должен был вас увидеть.
Звонок. Лекёр сунул свой штеккер в одно из гнезд.
— Да… Что такое?.. Мальчик?..
Оливье и инспектор затаили дыхание.
Не теряя времени на объяснение, Лекёр соединился с Северным вокзалом.
— Алло!.. Северный! Кто это? А, Ламбер… Послушайте, это срочно. Обыщите весь вокзал. Спрашивайте всех, не видали ли они мальчика лет десяти?.. Что?.. Один?.. Может быть, он и один…
— Ты сказал, что он может быть не один? — обеспокоенно спросил Оливье.
— Почему бы и нет? Это возможно. Все возможно… Конечно, может случиться, что это и не он. Если же это он, то мы опоздали на полчаса. Это произошло в маленькой бакалейной лавочке на улице Мобеж — прилавок там выходит прямо на тротуар… Хозяин увидел, как какой-то мальчишка схватил пару апельсинов…