Плавное движение в сторону. Поднимаю левую руку над головой, опускаюсь на корточки. Повторяю движения за Милагрос, поворачиваюсь, волосы падают на лицо. Прикрываю глаза, все равно почти ничего вокруг не замечаю. Движения кистей, словно я пытаюсь приманить к себе невидимого зрителя. Желаю, чтобы он подошел ближе. Волосы соскальзывают с лица. Длинные, еще немного и коснуться кончиками пола.
Резко выпрямляюсь, оборачиваюсь и распахиваю глаза. Увлеклась. Ушла в себя и не услышала тихих шагов. Не заметила, как открывалась входная дверь. Моя ошибка. Позволила себе представить, что нахожусь у себя дома и никто не будет в столь позднее время тревожить меня.
— Ой… — выдохнула, смотря в темные глаза Макса.
Пыталась восстановить сбившееся после зажигательного танца дыхание. Привести в порядок мысли, которые как на зло разбегались в разные стороны. И одновременно с этим продолжала смотреть на хозяина квартиры.
Он ничего не говорил. Стоял, не шевелясь, и смотрел так же пристально, как и я на него. Можно было сказать какую-нибудь гадость, чтобы задеть и таким образом нарушить неловкое молчание. Однако, Меркулов поступил иначе. Сгреб меня в охапку, схватил одной рукой за растрепавшиеся волосы и поцеловал. Жадно, жестко… Я опешила от такого поступка. Неужели снова пьян? Или причина в другом?
Какое-то время я просто позволяла себя целовать, продолжая не понимать, не верить… Потом (откуда только силы взялись) уперлась ладонями в мужскую грудь и смогла его от себя оттолкнуть.
— Ты зачем… — от негодования я была готова скатиться до брани, — это сделал?
— Захотел, — невозмутимо ответил парень, заскользил по мне странным взглядом, после чего развернулся и направился на выход.
— Ч-чего? — полетело мое возмущенное ему вслед. — Эй!
Если бы со мной еще собирались идти на контакт… Этот невыносимый тип, преследующий какие-то свои цели на мой счет, не собирался удостаивать меня и словом. Даже ухом не повел. Если в этом случае было уместно сие устойчивое выражение.
Идти за ним и выяснять, с чего вдруг меня снова решили поцеловать не стала. От греха подальше. Нарвусь еще на новые проблемы и… поцелуи. Оправданием его первого такого поступка был алкоголь, бушующий на тот момент в крови гонщика. Ну, ударило ему кое-что в голову. Причем не только в нее. В таком состоянии, в котором он был тогда, ему и хромая кобыла показалась бы красавицей. А сейчас… он вроде вполне себе трезв. Тогда почему? Зачем он снова ко мне прикоснулся? К Хомяку, к которому всегда испытывал отвращение. Странно, что не пошел после поцелуя зубы чистить и рот полоскать. Закрылся у себя в комнате и стал греметь. Будто чем-то твердым о стену бьют. За глухими ударами последовал звон. Соваться к Максу, когда он в таком невменяемом состоянии не рискнула. Стояла и прислушивалась к шуму в соседней комнате и не могла сдвинуться с места. За спиной Иво с Милагрос вовсю выясняли отношения. И вроде надо и нам с Меркуловым наконец разобраться с той чертовщиной, которая нас окружает, а боязно. Что, если шаткое перемирие, которое негласно образовалось между нами, пойдет трещинами и окончательно разрушится? Готова ли я к этому?
Я рискнула выйти из комнаты примерно через час, когда Макс, судя по тишине в спальне, лег спать. Скорее всего, даже не поужинал. А я, между прочим, оставила на плите ужин и на его долю. Не честно получалось, его еду я ела, а он мою нет.
Убрав наготовленное, пошла приводить себя в порядок. Затем направилась обратно в комнату Светки. Надо было пройти мимо двери, которая вела к спящему Максу. Сам же сказал, чтобы и не думала соваться на его территорию. Но я сглупила. Осторожно приоткрыла деревянную преграду и заглянула в полумрак комнаты. Парень спал одетый, поверх покрывала. Одна его рука, с разбитыми костяшками, свисала с краю. Осмелела и подошла ближе. Нет, когда этот бедовый заявился домой рано утром, они были не так разбиты. А тут… Перевела взгляд на другую конечность, что покоилась на груди моего нечаянного соседа по квартире, и нахмурилась еще больше. Зачем он это с собой сделал?
Я боялась его разбудить. Он в который раз был не в себе. На что способен, если увидит меня здесь? Что я ему скажу?
На цыпочках, стараясь не издавать ни звука, ни шороха, направилась к двери. На пороге в последний раз посмотрела на спящего парня. Сейчас, в полумраке комнаты он не казался мне таким грубым, каким был на самом деле. В ту самую секунду мне показалось, что он специально это делает. Играет роль отъявленного мерзавца, думающего одним местом, а не головой. И складка, так часто появляющаяся между бровей, разгладилась.