— Не шевелись, привыкни, потом будет проще.
Когда потом и когда проще, думать мне было некогда, распирающее неприятное ощущение не давало возможности сконцентрироваться и прийти в себя, а потом, как сквозь сон я услышала биение своего сердца, потом лёгкие толчки Марата, его мягкие движения бёдрами и участившееся дыхание.
— Ты всегда и всё контролируешь? — Прошептала в пустоту, а он кивнул, не отвлекаясь, растягивая меня медленно, теперь уже осторожно и боль понемногу уходила.
С каждым разом его толчки становились сильнее, увереннее, настойчивее, поначалу я сдерживалась от стонов, действуя по плану игнор — лучшая защита, только с ним не выйдет. Он знал, чего добивался и знал, когда и как меня прогнуть, чтобы получить, как он любит говорить, взаимное довольствие. И я сдалась, стонала, закинув голову назад. Крепко вцепилась в его плечи, двигала бёдрами, помогая ему, подстраивалась под настойчивые приглашения не спешить или наоборот, поторопиться. Закусила губу, когда соска коснулись горячие губы, а он играл со мной, с моим телом, пользовался его податливостью, мягкостью. Насаживал на себя, давил на плечи, мёртвой хваткой удерживал за талию, не позволял увернуться от нежелательных движений и вскоре я выдохлась, повисла на нём, дрожа и уже не сопротивляясь, позволила делать со мной всё, что ему хочется. А ему хотелось отдачи, стонов, криков, поэтому уже очень скоро я ощутила твёрдые пальцы на клиторе, которые жали точно зная, куда и насколько сильно нужно это делать. Ресницы распахнула и не смогла увидеть чёткую картинку, как только его потемневшие глаза передо моими мелькнули, как в фантазиях, в забытых снах. Оргазм накрыл, заставляя судорожно содрогаться, сдавливая его изнутри, сдерживая порывистые, не дюжей силы проникновения. Он кончил остро, громко дыша, стонал мне губы, цепляясь за них своими, пытаясь продлить ощущения, ещё несколько раз толкнулся, а после мягко вышел, укладывая меня на бок.
Не знаю, что именно подействовало: толи отсутствие регулярной, да и не регулярной половой жизни, в том числе, толи это была конкретная реакция на Марата, но я готова была отключиться. Я упала без сил, но и глаза не закрывались, поэтому могла видеть как он встал, как подошёл к окну и закурил. Наблюдала за движениями мышц на спине. Красивая спина, ровная, натренированная. Марат несколько раз обернулся, глядя на меня с укором, но ничего не сказал. Выбросил окурок в открытый промежуток окна, наверняка студенческая привычка, быстро его захлопнул и вернулся в постель. Я к тому времени уже понемногу освоилась, привыкла к тянущим ощущениям внизу живота и хотела, чтобы меня не трогали, даже не разговаривали, но у Марата как всегда другие планы. Лёжа рядом, он не сводил тяжёлого взгляда с моего лица, ждал, пока я посмотрю в ответ, а я не смотрела, знала, что чем-то недоволен, потому и боялась поднять взгляд.
— Кого ты представляла себе? — Спросил он, а я от неожиданности тут же вскинула взгляд, нарываясь на его полные злости глаза.
— Что?
— Кого ты представляла себе, когда закрывала глаза? Я видел, как ты улыбалась.
И в этот момент весь был напряжён, словно его жизнь решается. А я… ну, не скажу ведь, что о нём мечтала, а даже если и скажу, он всё равно не поверит.
— Не твоё дело.
Буркнула и взгляд опустила.
— На меня смотри! — Было приказано и я как всегда послушалась. Чётко усвоила, что когда он такой, лучше не шутить. — У тебя ведь нет постоянного мужчины?
— Кого?
— Мужчины, парня, любовника. Какая разница? Нет или есть?
— Нет.
Он немного успокоился и выдохнул с облегчением.
— Хорошо. Просто… хочу сразу предупредить…
— Я не знаю за кого ты меня принимаешь, но одного партнёра мне вполне достаточно. — Перебила я, с обидой в голосе.
— Отлично. На этом и решили. Поцелуй меня.
— Что?
Кажется своими переспрашиваниями я заведу Марата в могилу, так горестно он вздохнул тогда, сам ко мне наклонился и немного поласкал губами мои губы. Именно поласкал, хотя я не была уверена, что он так умеет. Слишком жёсткий снаружи, ощетинившийся, как ёжик, но стоит его приласкать, как он становится ручным. И на поцелуй я ответила, только вот он, как только это почувствовал, тут же посмотрел на меня, как на проигравшую. Ёжик, блин!
Не прошло и десяти минут, которые мы заполнили исключительно изучением друг друга, как Марат снова возбудился и снова был готов на подвиги. В общем-то изучал он меня, а я подставлялась под его взгляд и под его руки. Сначала тяжёлая рука опустилась на бедро, погладила кожу на нём, потом поползла вверх, задевая грудь, теребя сосок, язык в это время неспешно дразнил губы. Я не знала теперь отвечать мне или только принимать его ласку как милость, но хотела её. И его взгляда, и его прикосновений. И хотела, чтобы он моё желание почувствовал, а Марат вместо этого снова всунул мне в руки презерватив, предлагая потрудиться.
На это раз он решил не церемониться и поставил меня в коленно-локтевую. Провёл широкой ладонью по спине, надавил на шею, прижимая голову к матрацу, потёрся пахом о ягодицы и вошёл резко, но мой вскрик утонул в простынях. В этот раз о нежности не было и речи, он брал, он имел, он вёл себя так, как тогда в кабинете. Нагло, смело, похотливо. Так и удерживал мою шею, периодически прижимая, не давая воздуху поступать в лёгкие. Почему-то такое обращение стало для меня унизительным. Точнее не почему-то, я не то имела в виду. Кажется, совсем недавно, буквально вчера вечером я не знала, за что смогу отказаться от желания его приручить? Теперь знаю и больше этого не хочу. И его не хочу, и его прикосновения мне противны. Еле дождалась когда кончит, о моём возбуждении никто не вспомнил. Ни Марат, так как наслаждался своей манией величия, ни я сама, так как просто хотела поскорее сбежать из ненавистного дома. Не помню насколько долго это длилось, но затекли все мышцы, а глаза были влажные, словно я плакала, но слёз не было, точно помню. Что тогда — ответить не могла.
Отдышавшись, Марат не сразу позволил мне подняться, так и сидел сзади, опираясь на свои пятки, дышал, поглаживал мои ягодицы, бёдра, спину. Его не интересовала моя нездоровая, болезненная дрожь от затёкших мышц. И его взгляд я стерпела молча, дождалась финального шлепка и брошенного на ходу «Отдыхай». Он уже шёл в душ.
Кое-как подобравшись, я повернулась на бок, прижимая колени к себе, все силы уходили на то, чтобы не заплакать, не показать, что он выиграл, не дать ударить себя ещё больнее.
Марат вернулся минут через двадцать. Свежий, бодрый, с взъерошенными мокрыми волосами. С протяжным стоном рухнул рядом со мной на постель, повернулся ко мне лицом и улыбнулся, так, будто и не было до этого ничего. Расслабленная блуждающая улыбка на его лице не спала даже когда он посмотрел мне в глаза. Был собой доволен.
— Можешь идти в душ и на сегодня свободна. — Соизволил уведомить он меня. — Полотенце на полке, ты увидишь.
Не говоря ему ни слова, сорвалась и убежала. Смыть с себя весь груз первой ночи. Мылась, тёрла себя мочалкой, стирая кожу, до красноты, до боли и жжения. Вышла из кабинки и поняла, что не взяла с собой одежды, а значит не избежать его самодовольной ухмылки. Сцепив зубы, вернулась в спальню, прикрываясь полотенцем. Собрала бельё у кровати, сняла с вешалки платье и хотела вернуться в ванную комнату, как Марат остановил.
— Одевайся здесь. — Услышала со спины и замерла, не желая поворачиваться, почему-то казалось, что так он обо мне забудет. Наивная дурочка. — Ты меня слышала?!
С силой отшвырнув полотенце в сторону, я натянула трусики, бюстгальтер, вспомнила о разорванных чулках, но это едва ли могло меня сейчас остановить. Натянула платье, не взирая на то, что оно выглядело немного смятым, на босые ступни обула туфли. Наконец, повернулась и посмотрела ему в глаза.