— Удобная вещь чулки. — Изрёк он, обдумав произошедшее, я никак не отреагировала, только взглянула мельком, он на это пакостно улыбнулся. — Пришёл, нагнул… А если бы это был не я, так же улеглась бы?
С напряжённой спиной, я не решалась повернуться.
— Нет, я понимаю… — Чиркнула зажигалка, по кабинету разнёсся запах дорогого табака. — Слабая женщина, что ты можешь ответить сильному мужику, но всё же?
— Марат, не кури, я прошу тебя.
— Ответишь?
— Пора идти, пожалуйста. — Безвольно повторяла я раз за разом одно и то же слово.
— Или раздвигать ноги для тебя нормально? Со мной ты тоже быстро согласилась.
Я резко обернулась к нему от переполняющего меня гнева, губы тряслись, руки сжимались в кулаки, не знаю, что сделать хотела, всё равно было, только бы он замолчал. Неужели, и правда, так обо мне думает? Никогда, никогда бы я не совершила той ошибки, что в детстве. Да, жизнь дороже чести, но нужно бороться. Только это я уже много позже поняла, когда повзрослела, а с ним… С ним сама хотела. Неужели он не чувствует?
— Марина Максимовна, дорогая, вот вы где? — Забасил вошедший в двери мужчина, один из родителей, его я и не ждала, слишком важный человек для таких мероприятий. И вздрогнула, и испугалась, смотрела на него в упор, не решаясь сказать и слова, всё ещё в мыслях была далеко. — Я, можно сказать, к вам пришёл, получить свою порцию эстетического удовольствия, а вы прячетесь.
Он широко развёл руки, приветствуя меня как родную, Марат скривился, подозревая во всех смертных грехах, они пока друг друга не видели.
— Эдуард Валентинович… Не ожидала…
— Я так и понял. Ничего. Рассказывайте всё, что я пропустил.
— Да, собственно, ничего…
Уловив запах табака, Эдуард Валентинович Нечаев повернулся, увидел Марата и так застыл.
— Юрченко, ты ли это? Каким судьбами? — А потом посмотрел на меня, широко улыбнулся, понимающе кивнул. — Тоже на сладенькое потянуло? Так это ты зря. В очередь, Юрченко.
Марат собрался мгновенно, мне на долю секунды показалась, что будет драка.
— М-марат Игнатьевич по поручению районной администрации, — заикаясь, вступилась я, а Нечаев только расхохотался.
— Марат по чьему-то поручению? Мариночка, не смешите. Вы знаете хотя бы, кто стоит перед вами?
Я могла только стоять и ресницами хлопать. Марат бесился, я это видела, думаю, заметил это и Нечаев, видно, они давно знакомы.
— Начаев, а ты не в курсе. Что, прежде чем войти, нужно постучать?
— А я вам помешал? Так позволь поставить в известность, что я в эти двери не стучусь, они сами передо мной открываются. — Перешёл на серьёзный тон Нечаев, а я уже и покраснеть успела и побледнеть, от последних-то слов. Думаю, Марат понял это так, как хотел.
— Очень за тебя рад. — Он скрестил руки на груди. — Не знаю, чем здесь обычно занимаешься ты, а я работаю.
— Что ты делаешь? Офис в гимназию перебазировал? Не много ли берёшь на себя? Марин, он, небось, и поприставать успел? — Я глаза вытаращила, стою, уже ни вздохнуть, ни моргнуть не могу, рот не открывается. — Так вы ему не верьте, он только себя любит.
— Эдуард Валентинович, вы…
— Да ладно, не оправдывайтесь. Я всё прощу. — Махнул на меня рукой, а я не понимала, что за жуткий, не смешной розыгрыш.
Посмотрела на Марата — а он спокоен как удав. Ещё пару месяцев назад я бы тоже успокоилась, а сейчас… сейчас знаю, что он просто отложил разбор полётов до удобного случая, того самого, при котором нам уже никто мешать не будет.
— Не слишком ли борзо ты тут базаришь, Нечаев? — Вдруг ухмыльнулся Марат и я уже понимала, НАСКОЛЬКО близко они знакомы.
Дело в том, что Нечаев, как бы сказать, славился как бывший бандит, не знаю, вор в законе или кто, одним словом уважаемый человек. Видимо, о Марате я ещё многого не знаю.
— Есть, что предъявить? — Не растерялся тот и так же стеной стал перед ним.
— Мужчины, мужчины, давайте определимся сразу: мы все здесь собрались по долгу службы, — засуетилась я на удивление писклявым голоском, становясь между ними. — Эдуард Валентинович, собрание ещё не начиналось, директор попросил меня уделить немного внимания нашему новому спонсору…
Я вдруг засомневалась, правильно ли поняла и сказала, но Марат удовлетворённо кивнул.
— Мариночка, да я ничего такого в виду не имел. Только вы помните, что обещали мне. — Нечаев подмигнул, а я сквозь землю готова была провалиться.
— Марина Максимовна будет моей невесткой. — С гордостью пояснил он уже для Марата и я глаза руками закрыла, словно так могла уберечься от грома и молний в его взгляде.
— Смотрите, смотрите, — потянул он меня за локоть, предлагая на Марата всё же взглянуть. — Какой тяжёлый мыслительный процесс отобразился на лице. Расслабься ты, Юрченко, у меня два сына, если ты забыл. И Мариночку я присмотрел для старшего, хотя… — Выдохнул, поглаживая себя по груди, — Мишке уже четырнадцать, а он как заведённый английский учит, только бы Марине Максимовне угодить, вот, думаю, не порадует ли он меня на старости лет? А, Марина, не порадует?
— Вы с ума сошли?! — Возмутилась я, очередной раз ощутив прилив краски к лицу.
— А что? Он у меня вон, какой акселерат вымахал, через год уже бриться будет, а через два тёлок в квартиру водить. В кого только такой?… — Потянул задумчиво, а я мысленно кивнула, действительно, в кого: подумаешь, сам ростом за два метра и в двери боком входит…
— Мне пора. — Кивнул Марат, устав выслушивать эти плоские шутки, но пометку для меня сделал. — Марина Максимовна? — Посмотрел вопросительно, а я растерялась.
— Идёмте, пора и собрание начинать. — Наконец, сообразила я, что пора их двоих отсюда выводить.
Марат шёл сзади, и я взгляд его на своём затылке ощущала. Господи, дай мне сил пережить этот день. Как только в класс вышли, все на нас обернулись, а у меня чувство такое, словно они знают, что только что там было, словно каждый мой вздох, каждый стон слышали, не знаю, как удалось не сбежать, а с каменным лицом пройти и на своё место сесть. Директора я сменила, с Маратом вежливо попрощалась, и, секунд через десять, сообщение на телефон получила.
— Извините. — Улыбнулась классу. Открыла, а там: «В шесть жду у себя». Чёрт! Ещё раз вымученно улыбнулась и повторно извинилась, только тогда смогла провести собрание.
За полчаса выдохлась так, точно весь день не присаживалась. В кабинет вернулась, а там табаком всё провоняло, и окурок затушен о мою пудреницу, которая из косметички выпала и на столе лежала. Теперь я и сама себе рот закрыла, чтобы не взвыть. А на часах начало пятого, даже домой заехать не успеваю, чтобы переодеться. Быстро собралась, в сумку всё со стола сгребла и выскочила из школы, пока не одумалась, пока страх меня не пересилил.
Через час стояла под, до боли знакомой, дверью, нажала на звонок и глаза закрыла, хотя бы не так страшно. Марат открыл практически сразу, а меня ледяным холодом обдало от его взгляда. Ни слова не сказал, войти позволил, дверь потом на все замки закрыл.
— Проходи, располагайся. Вечер будет долгим, как я понимаю. — Бросил мне в спину, а пока я туфли снимала, мимо прошёл, плечом задевая. Да так задел, что я едва в гардеробный шкаф не влетела. Медленно пошла за ним следом.
Марат сел в кресло, мне сесть не предложил, закурил. Был трезвый, я уже и без запаха это различить могла, перемялась с ноги на ногу, потом в кресло напротив опустилась. Голова резко закружилась, звёзды перед глазами и только его взгляд видно чётко.
— Рассказывай. — Милостиво разрешил, а у меня язык к нёбу прилип, и выдохнуть не могу.
— Мне нечего тебе сказать. — Ответила я на удивление твёрдо, а Марат хмыкнул на это заявление.
— Я чего-то о тебе не знаю?
— Что?
— Ну, Нечаев, допустим, трепло ещё то, его в расчёт не беру. Кто ещё?
Я покачала головой, правда, не знала, что говорить, да и не хотелось. Единственным желанием было глаза закрыть, лечь, и не двигаться. Я даже немного на бок наклонилась, к спинке прижимаясь, и на подлокотник опиралась. Марат этот жест воспринял по-своему и с места вскочил, ко мне приближаясь.