— Я…
Покачала головой отрицательно, сказать-то нечего, а в голове тормозная жидкость закипает.
— Я понимаю, у него вкусы специфические, ты не в счёт, — предупредила сразу, — там модели и актрисульки, мозгов с гулькин нос, ты, совсем другое дело, может, в том и проблема…
— Всё в порядке. — Наконец, нашла я нужные слова, да и сказала так поспешно, что Люда едва нож не выронила.
— Да я вижу… Я к чему всё это сказала… Ты обращайся, если что. Да, мы не подруги, но я вижу, что ты отличный человек, а Марат… Он очень сложный, требовательный. Со своими заморочками, которым частенько нет объяснения…
— Не стоит беспокоиться, всё действительно хорошо.
— Да? — Она закусила губу, оглянулась по сторонам, вспомнила, наконец, чем, собственно, мы здесь занимаемся и взялась разлаживать торт. — Красивый браслет. — Кивнула с мою сторону и я машинально схватилась за правое запястье.
— Да. Очень красивый. Марат подарил.
— Даже так?
— В смысле?
— Ну, как сказать, Марат не дарит девушкам подарки.
Такое чувство было, что меня на вранье поймали. Не дарит он, как же, целый гардероб накупил. Я снова потёрла браслет, словно оберегая его от чужих взглядов и повторила упрямо.
— А мне подарил.
Люда как-то странно посмотрела, а потом приблизилась и шепнула.
— Честно говоря, я не совсем в курсе, Марат Гришкин друг, а я так… В общем история такая: была у Марата нашего какая-то фифа, вся из себя, Гришка говорил, он тогда даже дела забросил, с ней носился, а она вроде как по левому борту его провела, не оценила и всё такое. У него тогда мужская гордость взыграла, ты понимаешь, люблю-не-могу, а закончилось ничем, и Марат для себя решил, что женщины — это расходный материал. С тех пор, Гриша рассказывал, ни одного цветочка, ни одного листочка. Ни-ко-му! Знаешь, многие его подружки хвост пушили, губы раскатывали: богатый мужик, всё такое, а потом ни с чем и уходили.
— Я ничего об этом не знаю.
— Тебе-то откуда, когда это было-то. Ты извини, что я так посмотрела, правда не подумала, что это Марат мог подарить такую красоту. — Тут она резко подпрыгнула и с азартом в глазах продолжила. — А я сразу Грише своему так и сказала: Марат влюбился! Никому тебя не показывает, ни с кем не знакомит. Сколько я его уговаривала сегодня тебя привести. Согласился только когда ультиматум поставила: или мы к вам, или вы к нам.
Она довольно улыбалась, радуясь своему разоблачению, а я в полную апатию входила. Мне не до смеха и ужимок, не хочу всё это выслушивать.
— И вообще, он так смотрит на тебя, — она сжала кулаки и прямо затряслась от описываемого восторга, — вот, даже не дышит, когда ты говоришь, а глаза адским пламенем блестят, наверно наедине с ума сходит от твоего присутствия.
Он последней фразы меня буквально затрясло, отвернулась, надеялась дух перевести, а тут Люда, меня за плечо тронула, я и не выдержала. Старалась тихим плачем перетерпеть, но от этого вышло только хуже и получился жуткий сдавленный вой от которого я и сама испугалась ещё сильнее.
— Марин, Марин, я что-то не то сказала? — Тормошила меня Люда, уже отчётливо понимая, что что-то не так и она оказалась права. — Марина, это Марат, это он тебя довёл, Марина?!
Она попыталась мои ладони от лица оторвать, а когда это получилось, в дверях я увидела Марата, дрожь только усилилась. Люда проследила за моим взглядом.
— Марат, что у вас происходит?!
— Одних нас оставь.
— Вот ещё! Она боится тебя. — Стала между нами Люда и скрестила руки на груди.
— Ерунды не говори!
— Я ещё в своём доме, и ты здесь не командуй!
— Что вы так долго, девчон…
Рядом с Маратом в дверях застыл и Гриша. Только решение он принял быстро и бесповоротно, практически силой вывел сопротивляющуюся жену, а Марат дверь прикрыл. Несколько секунд постоял, посмотрел на меня со стороны, а я не могла успокоиться, хотела, но не могла, не него смотреть не решалась. Услышала тихие приближающиеся шаги, сжалась, ожидая прикосновения, а Марат голову мою к своему плечу прижал, на затылок надавил, не позволяя отстраняться, макушку подбородком прижал.
— Дорогая, мы о чём с тобой договаривались? — Спросил устрашающе-равнодушным тоном. И здесь, я осознавала, не столько он пытался меня запугать, сколько я сама себя запугивала.
— Прости, прости, прости… — Выла, обнимая его по бокам, гладила по спине, а Марат и растерялся от такой ласки. Голову мою в руки взял и назад запрокинул, так, чтобы я лицо его видела.
— Всё хорошо, я не злюсь на тебя, только успокаивайся и приведи себя в порядок. Договорились?
Я головой покачала.
— Не могу, Марат, давай уйдём.
— Мы уйдём, не волнуйся, только у тебя есть пять минут придумать достойное оправдание своему поведению. Слева от тебя дверь, она ведёт в коридор, напротив дверь в ванную комнату. Умойся, мы ждём тебя в столовой. Да?
— Я… я не могу.
— Можешь, дорогая, ты всё у меня можешь. Только без истерики.
— Я не могу, мне стыдно, давай просто извинимся и уйдём.
— Нам не из-за чего извиняться. Всё хорошо. Давай, ждут только нас.
Марат оставил меня одну, а я, кое-как справившись с волнением постаралась в себя прийти. Попыталась вспомнить, куда мне нужно идти, и только в ванной, глядя в зеркало, успокоилась. Умылась, лицо полотенцем вытерла, оценила критическим взглядом покрасневшие глаза, распухший нос. Красавица, нечего сказать! В столовую вернулась другим человеком, даже смогла улыбнуться.
— Извините, что напугала. — Выдохнула, а как продолжить не знаю.
— Марин, если мы с Гришей можем помочь… — С нажимом в голосе и с косым взглядом на Марата снова предложила свою помощь Люда.
— Спасибо, только это немного личное, я не хотела бы распространяться. Марат уже занимается моим вопросом, это в его силах.
— Надеюсь, ничего серьёзного? — С беспокойством в голосе уточнил Гриша.
— Я справлюсь. — Улыбнулся Марат, но не то, чтобы он кого-то успокоил.
— Люда, Гриша, вы не очень обидитесь, если мы сейчас уйдём?
Я даже рискнула, к Марату со спины подошла, за плечи его взяла и немного помассировала. Так и знала — напряжён.
— Ребят, ну, вы чего? Подумаешь, всплакнула, Марина, оставайтесь, торт очень вкусный.
— Нет, спасибо, честно говоря… нет настроения. В следующий раз, хорошо?
Марат поддержал меня, встал и за руку к себе притянул, приобнимая.
— Ладно вам, не последний раз видимся. Марина действительно сегодня перенервничала, не хотела никуда выходить, я уговорил.
— Ну, тогда до следующего раза? — Растерянно оглянулась на мужа Люда.
— Да, надеюсь, он будет очень скоро.
Пауза затянулась и Гриша встал к нам третьим.
— Я провожу.
Вышли мы быстро, я бы сказала, молниеносно. Марат молчал, но я чувствовала, что высказаться хочет очень. Держится только для того, чтобы меня ещё больше не напугать. В машину сесть помог, а когда с места сдвинулись, нервно закурил, сбрасывая пепел прямо в приоткрытое окно. На меня не смотрел, а на руке, которой руль держал, костяшки побелели.
— Не кури, пожалуйста. — На грани слышимости прошептала я, неприятное чувство, слово меня укачивает, как во время морской прогулки, подкатило к горлу.
Марат затушил сигарету, зло вдалбливая окурок в пепельницу, на меня посмотрел косо, снова промолчал. Теперь он не курил, только легче не становилось, побагровела от приступа тошноты.
— Останови машину, мне дышать нечем.
— Дышать нечем?! — Не выдержал он и крикнул. — Что ты вытворяешь, Марина?! Я тебя как человека просил, спокойно пересидеть. Потерпеть несколько часов. Тебе же нужно себя проявить, да?!
— Я же говорила, что не специально. — С мгновенно подступившими слезами принялась оправдываться я, но Марат не слушал, он уже из себя выходил от злости.