Я оглянулся посмотреть, как там поживает уязвлённая Алиса, и обнаружил на себе её яростный взгляд. Я показал ей язык и обратил внимание на мою соседку.
— Как настроение? — жизнерадостно обратился я к ней.
У меня было отличное настроение, я смог избежать кары и от вожатой, и от Алисы. Как в сказке о колобке, только с Джаггернаутом, да.
— Я волнуюсь немного, — неуверенно ответила Мику. — Не пропадай, хорошо?
Возможная пропажа из этой реальности меня немного беспокоила, но я решил, что всё равно не смогу с этим ничего поделать и предпочёл не париться.
— Ну так не волнуйся, это же легко. Если я за эту поездку и растаю, то только от моей любви к тебе. Лав-лав.
То, что я случайно признался девушке в любви, я понял только тогда, когда Мику заснула, а мы отъехали уже далеко от «Совёнка».
*
— В автобусе я развлекал всех, кто был в пределах моей слышимости, а потом лёг спать. И проснулся вместе с Мику в моём мире. Счастливый конец!
— Ну, да, я вижу, вижу… Что я вижу? Телефон. Помните, я в начале сказал, что на телефоне пять процентов? Вас тогда не смутило, что я на нём уже час видео снимаю? Ещё я вижу нераскрытую сюжетную линию. И довольно важные вопросы. Как я здесь оказался, если я уехал из «Совёнка»? Зачем записываю это видеосообщение? Я бы мог вам посоветовать не обращать на эти вопросы внимания и получать удовольствие от хорошей концовки, в которой всё закончилось отлично. Но я здесь не за тем, чтобы рассказать вам о счастливой истории о двух влюблённых друг в друга пионерах. Я всё это рассказал, чтобы вы примерно поняли, что всё, что тут происходит — происходит по-настоящему, не у меня в голове, не в компьютерной игре или книге. Оно происходит здесь. В реальном мире. Я нахожусь в лагере «Совёнок». И сегодня у нас э-э-э… Позавчера? Позапозавчера? Третий день моего пребывания в лагере, если быть точным. Когда это, если взять седьмой день за «Сегодня». В общем, я попал в прошлое, находясь в прошлом, сложно, да? Это как «Назад в будущее» только «Назад в прошлое». Я записываю это видеосообщение, потому что мне нужна помощь. Я попал на второй виток.
Я устроился поудобнее у дерева и продолжил:
— До Москвы, райцентра, или куда мы там ехали, я не доехал. Увы, похоже, страхи Мику подтвердились и я в той реальности просто испарился. Но я не вернулся в реальный мир, как я полагал. Я проснулся в этом же автобусе, но в том же месте, что и в прошлый раз, с тем же самым набором вещей и одежды. В лагере шла смена. Та же самая. Меня никто не помнил. Ольга Дмитриевна смотрела без ненависти в глазах, Алиса не мстила за гитару и трусы. Такое не подделать, они действительно не помнили обо мне. Даже Василий. Даже Мику…
В психологическом плане мне сдавило грудную клетку, воспоминания отзывались болью, но я улыбнулся и продолжил:
— Я попытался повторить события по второму кругу и наткнулся на ту же реакцию, на те же реплики. Я провёл смену по тому же сценарию, разве что немного улучшенному: больше времени общался с Мику, ни разу не был в изоляторе, быстро нашёл Шурика и не поругался с Василием. В конце смены я пробил колёса автобусу, и тот никуда поехать не смог. По очевидным причинам. Так что мы все остались в лагере на ещё один день. Я не спал всю ночь, спёр со склада кофе и попытался его заварить, случайно спалив при этом медпункт, кстати. Но это всё фигня, сейчас он самопостроился. Однако прямо во время того, как я развлекал себя тем, что болтал с Василием, меня выкинуло в автобус. На третий, мать его виток… М-м-м… Как бы это сказать. Мне нравится лагерь, мне честно нравится… Да, мне не нравится, что меня все здесь забывают, в особенности Мику, но я переживу, не страшно… Думаю, пару неделек я здесь пробыть смогу… Но проблема скорее в другом…
Я без понятия, как это прекратить! — я перестал скрывать страх в моём голосе. — И меня это пиздец как пугает. Я не хочу здесь жить до своей смерти! Первые два дня на третьем витке я начал искать способы связи с внешним миром, но все они не работали. Обнаружив, что дорога, ведущая из лагеря, мать его, бесконечная, с само-блядь-зацикливанием, я откровенно струхнул и решил записать это сообщение. Мне нужна помощь кого-то ещё из реального мира.
— Я попробую объяснить общую картину более-менее умными словами. Как я полагаю, происходят события. Я потратил часа три на формулировку теории. Ничего не может пропадать в никуда, верно? Допустим, есть лагерь, система, которая обновляется каждую неделю. Тут в неё вторгаюсь я, типа вирус. Однако антивирусник у него «Windows Defender», поэтому антивирусник меня успешно игнорирует и делает вид, что всё в порядке. Я попадаю в лагерь, начинаю здесь пакостить, нарушать работу отдельных функций лагеря, изменять отношение пионеров к действительности и ты-ды. Затем проходит неделя, лагерь обновляется, возвращаясь к своему исходному состоянию, исправляя все баги и недочёты, которые я тут намутил. Однако вирус он не удаляет, потому что меня не видит, и я не теряю память и не подвергаюсь замене, но при этом система вокруг меня поменялась на первоначальную… Ща, почешусь…
Чёртова спина. Чешется, блин.
— Так, на чём я остановился? Система не часть меня, её я менять не могу. Вот как, я вижу, что сейчас происходит. Но у меня при себе есть телефон, есть одежда, ботинки и так далее. Что происходит с ними? Они не часть системы, ведь пришли в этот мир вместе со мной, и они не часть меня, потому что исчезают после недели пребывания, их антивирусник видит. Так что у меня созрел вопрос: «Куда пропадают мои вещи после того, как я ими пользуюсь неделю?» Они должны были накапливаться в системе, захламляя её, а не пропадать неизвестно куда. Я полагаю, что после моего пребывания и наделывания тут багов антивирусник начинает что-то подозревать, и, вместо того, чтобы разобраться с реальной проблемой — мной, удаляет из системы мои вещи как вирусы, отправляет их на карантин, так сказать. Ну типикал Windows Defender, как я и говорил. Так что всё зависит от того, где этот карантин находится, и смотрит ли кто-то за его загромождением. «Совёнок» может быть частью Советского мира, а может быть частью моего мира, но кто поддерживает работу системы — неизвестно.
Я замолчал. Молчал я в течение минуты.
— Дерьмо какое-то, на самом деле, я просто не могу объяснить эту ситуацию с точки зрения логики. Забейте. В общем, я надеюсь, что после того, как я отправлюсь на четвёртый виток, а я не сомневаюсь, что я на него отправлюсь, кто-то где-то увидит этот телефон и чекнет видеозаписи. В общем, слушай меня, чувак, который решил это посмотреть. Я хочу, чтобы ты выслушал мою просьбу. Помоги мне, пожалуйста! Забери меня отсюда! Серьёзно, я не готов здесь жить! Месяца два я тут проживу, но больше точно не выдержу. Поставь нормальный антивирус, чтобы он меня отправил домой, временно прекрати работу системы, я не знаю. Лучше, конечно отправить меня к Мику в СССР, но если нет возможности, то я готов и обратно вернуться. Чёрт возьми, да, я готов и вообще в несколько веков до нашей эры прыгнуть. Меня просто пугает перспектива вечной жизни с повторением одной и той же ситуации. В Дне Сурка парень хоть куда-то ходить мог. Мы с тобой договорились? Хорошо, да? Ты меня заберёшь куда-нибудь или что-нибудь предпримешь. Конец связи.
Я выключил видеосъемку и отправил телефон в спящий режим. Затем я встал и пошёл в лагерь, оставив телефон на поляне. Не хотелось бы мне подвергать риску своё послание, поэтому это виток проведу без него. Мне нужно ещё раз всё перепроверить.
Отсюда должен быть выход!