Мама, мне скоро тридцатник стукнет, а я мальчик, растущий организм, мне нужно ам-ам делать.
— А я маленькая, мне нужен углеводы, белок и этот…
— Жирок? — предположил я. — Значит, так Ульяна, выбирай, либо ты возвращаешь мне котлеты, либо я начинаю петь!
К слову, угрозу я собирался исполнить в любом случае.
— Вот ещё! Говори, что хочешь, мне всё равно, хочешь — пой, хочешь — танцуй.
Это она зря.
— ЗОЛОТАЯ ЧАША, ЗОЛОТАЯ! НАПОЛНЯЕТ АРОМАТОМ ЧАЯ! — я пел настолько ужасно, что мне самому было противен звук своего голоса. Такого со мной никогда не бывало. Я даже не думал, что мой голос может кому-то не нравиться. — Дом, в котором счастье обитает! Золотая чаша, золотая!
Все пионеры в окрестностях начали стремительно поедать пищу, а затем, зажимая руками уши, в спешке покидать столовую. После третьего моего исполнения Ульяна всё же мне вернула котлету. После пятого котлету дал мне некто Денис из шестого отряда. На седьмом кто-то не выдержал и закричал:
— Ты можешь, блядь, наконец заткнуться?
— Материться нехорошо! — заметил я и вернулся к песнопению.
На десятом исполнении меня вновь забрали в изолятор. Перед этим на моей тарелке уже лежало семь котлет. А я ведь даже ни одну ни успел съесть! Сволочи!
*
— Нет, вы не подумайте, мне очень не нравился изолятор. Серьёзно. Я, может, выгляжу как дебил, веду себя как дебил, и сам я тот ещё дебил, но я не… Так, падаж-жи… Короче, всё это игра на публику. Иногда даже в лице самого себя. Мне просто нравится вести себя, как будто я конченый идиот. И нет, я им не являюсь. Серьёзно! Ну иногда, по крайней мере. Просто это особенность моего характера, я экстраверт, когда я придумываю шутку, мне нужно немедленно её кому-нибудь рассказать. В шутках для меня не существует никаких границ морали и дозволенности. Но я тоже иногда бываю серьёзен, я как-то на ставке проиграл неплохую сумму, так я три дня не шутил и не развлекался. Просто вёл себя как обычный человек. Это было не сложно, но жутко скучно. Понимаете?
— При желании я спокойно могу себя вести, как нормальный человек. Вот тогда я и начал что-то подобное. Мне не нравился изолятор, но нравился пионерлагерь, а значит, нужно было действовать. Я не знал законов СССР, будь я в российском лагере, их действия были бы незаконными, под “их” я подразумеваю Ольгу Дмитриевну. Но по законам Советского Союза, вероятно, их действия вполне себе обоснованы, я хер его знает, короче! В общем, я решил подумать над ситуации, как серьёзный, нормальный человек. И я кое-что придумал… Больше меня никто в изолятор не отправлял… Хм, я не знаю, к кому попадёт эта запись, и не уверен, как много мне можно говорить, учитывая, что этот факт я обещал держать в секрете. В общем, если коротко, то мне помогли. Этого, я надеюсь, достаточно. Закроем тему.
— Думаю, свою встречу с Мику я пересказал достаточно подробно. Она была красивая и общительная, любила музыку и друзей, боялась клоунов и умереть в нищете. А тут появился я и смог объединить два её страха в один.
========== Глава 6. Думают ли Шурики о своих пропажах? ==========
— Шурик потерялся. Обрадовала меня данным фактом вожатая. Не знаю, какую реакцию ожидала от меня Ольга Дмитриевна, но явно не ту, которую я выдал. В первый раз я отреагировал на эту новость даже не «Ну и чё?», а скорее «Кто такой Шурик?». Когда я сдавал обходной, я подделал все подписи, кроме подписи Мику, вернее, не я, а Василий, он провинился за то, что почти разрядил мой телефон, таким образом, он искупил свой прокол. Про кружок кибернетиков и Электроника с Шуриком, состоящих там, я не знал, хотя обоих часто видел в лагере, плюс Ульяна часто говорила о них, но я не обращал внимания. В общем, Ольга Дмитриевна сказала, что Шурика должен кто-то найти. На что я ей задал закономерный вопрос…
Я попытался переоформить мой вопрос в цензурную форму, но быстро забросил подобное контрпродуктивное дело и выдал всё как есть:
— А каким образом это меня ебёт? Да, материться нехорошо, я знаю, но мне можно. Я тут всё-таки путешественник во времени. Не вы. Кто из вас может похвастаться, что путешествовал во времени? А? А? Я уверен, что никто. Так что это мне тут судить, хорошо это или плохо… Блин, забавно будет, если эту запись сейчас смотрят одни только путешественники во времени. Или нет, президенты. Вот сидят такие Путин, Обама и Лукашенко за круглым столом и говорят: «Мы обнаружили первый случай путешествия во времени, путешественник испарился, оставив только эту запись». А тут это! Так, ладно, о чём это я. Блин, я уже забыл. В общем, о Шурике. Сначала меня попытались заставить. Это было забавно. Хотите, я вам передам все аргументы моей вожатой одной фразой. Хотите? Нет? А я всё равно скажу. Все её аргументы переданы во фразе «Порядочные пионеры должны помогать ближним». Необычно, да? В общем, Шурика я всё-таки решил искать. Нет, меня убедила не вожатая. Ульяна обещала, что будет у меня на побегушках целый день, если я найду очкозавра. Шурика, в смысле. Уверен, ей тоже что-то пообещали, но меня это особо не волнует. Личный раб на двадцать четыре часа, можно продать её какому-нибудь педофилу, косарь долларов за час. Стонкс… Нет, я шучу, не подумайте. Я серьёзно шучу, а то вдруг там меня сейчас исполнительная власть РФ смотрит. Окей. Значит, Шурика я искал довольно долго.
*
— Идём направо! — у очередной развилки решил я.
— Мы уже второй раз здесь направо поворачиваем! — возмутился Василий. — Справа ничего нет, мы ходим кругами, надо налево!
— Нет, над-да направ-ва! Бог любит троицу, и вообще это другая развилка, видите, стрелка по-другому расположена?! Давайте направо, я вам историю про кота и Серёгу не рассказал! Если мы сейчас Шурика найдём, то я не успею дорассказать.
— Да знаю я твою историю, вы в конце набухаетесь и произойдёт какая-то говнень! Идём налево!
— Откуда ты узнал? Я что, уже рассказывал эту историю? — слабой памятью я никогда не страдал, и даже наоборот, не считая моментов жёсткого бухича, я помнил всё до малейших деталей, поэтому тот факт, что я забыл, как рассказывал одну из своих историй, знатно огорошил меня.
— Нет, просто у тебя все так истории заканчиваются, — развеял мои опасения Василий. — Так, всё, дай я подумаю, это действительно не та развилка…
— Окей, думай, а я пока тоже подумаю над чём-нибудь.
Мы остановились, каждый — кроме Мику — начал думать о своём.
— Итак, мы повернули направо, дважды, — Василий решил думать вслух. — Затем…
— Слушайте, а вам не кажется, что слово хулахуп пипец какое смешное?! — заметил я.
— Затем налево, затем снова направо…
— Нет, серьёзно, ху-ла-хуп! Хулахуп! — я засмеялся, как умалишённый. — Хулахуп покрутился вокруг, хуп!
— Направо или… Так, стоп, куда мы повернули в начале пути?
— Хулахуп это как валенок, только хулахуп. Зачем вообще слово обруч, когда есть слово хулахуп?
— Так, не отвлекаться. В начале дважды направо, затем налево, следом…
— Зачем вообще русскому, то есть СССРскому языку нужны другие слова, кроме как хулахуп? Любое слово можно заменить хулахупом, и никто против не будет.
— Блядь, ты можешь заткнуться? Ты мешаешь! Значит, сначала два раза налево… То есть направо, потом налево, следом…
— Интересно, а как слово хулахуп на английском языке будет? Hoolahuup? Или, может, HuilaHup?! А поймут ли они крутость этого слова на русском, то есть на СССРском. А может, у них есть другие крутые слова?
— Так всё, в пизду, в такой обстановке думать невозможно. Идём налево!
— Ты сказал, направо? Всё идём! — обрадовался я.
— Петя, сука, как ты из психушки-то сбежал? Мику, ну скажи ему!