— Что хочешь? — Спросил меня администратор на общем. Говорил он на общем с трудом.
— Пить и есть.
— В номер иди, пищавтомат бери.
— Не работает.
Дежурный замолчал. Потом сказал:
— Работает. В номер иди.
— Ты его отсюда починил?
— Работает. Иди.
Я развернулся и пополз обратно. Когда я выползал из холла, дежурный снова сидел полностью погрузившись в себя. Дверь мне не открылась. Я для уверенности ткнулся в несколько соседних дверей, они тоже меня не пустили. Положение было дурацкое и я, злясь про себя, снова пополз в холл.
— Чего ещё? — Спросил меня дежурный.
— Дверь не пускает.
Судя по издаваемым звукам, дежурный выругался на неизвестном мне языке, поднялся и сказал снова на общем:
— Пойдём.
Я пополз за ним. Моя медлительность его раздражала. Не успели мы покинуть холл, как он вдруг обернулся:
— Синьку колоть.
— Нет. Не нужно.
— Оплачено. — Произнёс дежурный и пошёл к стойке.
— Не надо синьку. Еду надо.
Дежурный вернулся с новым инъектором:
— Чистый синька. Хороший будет. Колю и пойдём.
— Нет.
— Заказ. Надо. — Сказал мне дежурный, остановившись рядом.
— Не надо.
— Плохо понимать. — Сказал дежурный и присел рядом со мной.
Он был крупнее меня, массивнее. Кожа у него была оливкового цвета. Я попытался выбить у него инъектор, но он быстро отдёрнул руку.
— Балуй-нет! — Повысил голос он и попытался прижать меня рукой.
Я ухватил его руку, закрутил и взял на излом. Он оказался большим, но слабым. То ли импланты помогли, то ли злость, то ли всё вместе. Дежурный завопил от боли и выпустил инъектор. Он попытался извернуться, но быстро сдался и просто что-то орал на непонятном языке. Потом додумался и произнёс на общем:
— Отпусти.
— Синька нет. — Ответил я в его стиле и ослабил хватку.
— Заказ синька да хорошо. — Ответил он. Его общий ещё сильнее испортился.
— Синька нет. — Снова сказал я и зажал его крепче. Дежурный снова завопил и затараторил.
В холл вышел охранник. Он извлёк дубинку и хорошенько меня ей перетянул. Я оттолкнулся от дежурного, но уклониться не смог. Больно! Освобождённый дежурный, быстро по-собачьи перебирая руками и ногами, перебрался к своей стойке и только там уже встал.
— Чего, наркоша, буянишь? — Спросил меня охранник.
— Есть и пить хочу, а синьку не хочу.
Охранник посмотрел на дежурного, тот что-то заговорил.
— Этажник говорит, что ты врёшь.
— Двигаюсь медленно, он со мной идти не захотел.
Охранник снова посмотрел на дежурного, тот опять заговорил, показывая на меня и на инъектор.
— Синьку не хочу. Который раз ему говорю. — Сказал я не дожидаясь следующего вопроса охранника.
— Заказ оплачен. — Сказал мне охранник.
— Так пусть отменит.
— Не пожалеешь? В деньгах потеряешь.
— Отменяй.
Охранник поговорил с дежурным и снова обратился ко мне:
— Требует подтверждения.
— Подтверждаю.
— На письмо ответь.
— На какое письмо?
— Которое он тебе послал.
— Куда и как он его послал?
Охранник вздохнул и произнёс как тупому:
— Дежурный послал тебе письмо на твою комнату. Открой почтовый ящик постояльца и подтверди отмену.
— Не могу. Я не зарегистрирован.
Охранник посмотрел на меня, подняв бровь. Я сделал скрин требования регистрации и перекинул его охраннику по прямой связи. Тот скрин принял, подумал, поигрывая дубинкой подошёл к дежурному и начал его охаживать своей гибкой дубинкой что-то приговаривая. Тот сжался и просительно попискивал, оправдываясь. Говорил охранник на местном, но слово "налоги", звучащее одинаково на аратанском и аварском, я опознал.
— Сейчас он всё сделает. — Сказал мне охранник.
Дежурный вышел из-за стойки и пошёл ко мне, и охранник напоследок для ускорения смачно впечатал ему дубинку в задницу. Дежурный охнул, сквозь свой оливковый цвет он был бледен.
Я принял от него прямое сообщение, согласился-подтвердил и сеть у меня появилась.
— В хостеле работать. — Сказал мне дежурный.
— Спасибо. — Автоматически поблагодарил я. Дежурный потёр руку.
— Проверь, работает ли там всё, если что — свяжись со мной. — Скинул мне свой контакт охранник.
— Да. Спасибо. — Ещё раз поблагодарил я и пополз в комнату.
— Что не ходишь?
— Ступни сломаны.
— А что не вылечишь?
— Не успел. Кстати здесь можно?
— В хостеле нет. Добраться до комнаты помочь?
— Да. Пить хочу и есть.
Охранник недовольно посмотрел на дежурного. Они подхватили меня подмышки и быстро донесли. Пищавтомат откликнулся и сразу выдал мне дежурное блюдо — какое-то жидкое пюре.
— Пока здесь отдыхай. Шериф с тобой поговорит. — Попрощался со мной охранник.
Наконец-то я поел и попил. Оказалось сытно. Утилизатора в комнате не нашлось и я оставил тарелку у входа. Я лёг и расслабился, снова начала кружиться голова, ныть ступни. Было мне нехорошо и я уснул — как умер.
Шериф появился через день, когда я более-менее начал приходить в себя. Всё это время я проспал, иногда просыпаясь на еду и душ. Он быстро выспросил меня об обстоятельствах моего здесь появления.
— Значит ты хочешь подать заявление на капитана Тодда?
— Да.
— Заявление для нашей станции я принял. Если он здесь покажется, я с ним побеседую. Ты хочешь подключить Аратан?
— Да.
— Если заплатишь 10 тысяч кредитов, я в Аратан твоё заявление перешлю. А чтобы что-то действительно начало делаться тебе нужно заплатить 50 тысяч. А счёта у тебя нет. Так?
— Да.
— Сейчас попробую объяснить. Вот кого я вижу перед собой? Наркомана после передоза, который решил завязать. Говоришь, что баронет? Так баронетов таких в Аратане, поверь мне, не мало. И среди наркоманов тоже. Если бы у тебя были свободные кредиты или доступный счёт, твоя версия была бы выигрышной — у наркоманов денег не бывает. Наркоманам такое порой привидится, что хоть стой, хоть падай. Проверить твою версию можно, но это стоит денег. Теперь по представленным тобой доказательствам. Как капитан, Тодд допросить тебя право имел. Серьёзных повреждений он тебе не нанёс, под протокол тебе заявил, что высадит тебя на станции. И высадил. Меддроид делал инъекции в его отсутствие. Это ни о чём не говорит, но он сможет утверждать, что это ты перепрограммировал меддроида — и заявит, что доступ у тебя был. Если он не дурак, то все следы он уже подчистил. Опровергнуть просто так ты это не сможешь. Любые претензии по поводу полного доступа к нейросети он будет отметать, отговариваясь чем-нибудь и заявляя, что "никаких вредных тебе действий не планировал". Он тебя высадил на станцию в отстойник для наркоманов потому, что ты "злоупотреблял тяжёлыми наркотиками". Оплатил тебе хостел и курс синьки. "Так что всё — отстаньте от меня". Заявление твоё не пропадёт, если он где ещё проколется, оно роль сыграет, но не здесь и не сейчас. Напомни мне о себе лет через десять, или хотя бы через пять, если доживёшь, конечно. Тогда я посмотрю, что я смогу сделать. Всё понял?
— Да. — Ответил я.
— Теперь что я могу для тебя сделать сейчас. Могу посадить на корабль — уберёшься из отстойника. В отстойнике наркотиков слишком много, здесь наркоманы, даже бывшие, долго не живут. Долетишь до нормального места, работать устроишься, может и в самом деле завяжешь. Устраивает?
— Да.
— Лады. Отдыхай и жди. — Местный шериф встал с пола, забрал так и лежащий в углу инъектор и уже из дверей уточнил: — Или оставить?
— Нет.
— Боишься, что сорвёшься?
— Нет.