— Иди к бесам, Эй! — и подхватив меня под руку, сообщил:
— Идем к моим, надо умыться и переодеться. Праздник скоро.
— А как же... — я чувствовала себя странно из-за стремительного расставания со своей подопечной.
— Не здесь, — короткий взгляд в сторону нагло ухмыляющегося эльфа. — Ты еще увидишься с ней. Обещаю.
Праздничная история. День поцелуев
И без того не самый любимый в жизни праздник грозился обернуться полной катастрофой. К своему сожалению, Эро это понял слишком поздно, когда что-либо отыграть назад или попросту удрать из Зачарованного леса, наплевав на и без того шаткую репутацию, уже не представлялось возможным.
Мама встретила их в общей гостиной, вежливо улыбнулась, когда Пауль знакомил ее со своей спутницей, а потом посмотрела на Сонью задумчивым взглядом, словно вела какие-то мысленные подсчеты, после чего спросила:
— Дорогая, у вас славное платье... Из последней коллекции господина Рода, если не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь...
— Удовольствие не из дешевых, носить вещи подобного рода.
Лорридис из рода Золотого Дракона неодобрительно поджала губы и головой покачала в подтверждение своих слов. И Пауль сделал решительный шаг в ее сторону, собираясь объяснить, что его кошелек уж точно не пострадал от модных пристрастий рыжей красавицы, что у них вообще не те отношения, что Сонья вообще сделала ему огромное одолжение, просто приехав сюда. Но прежде чем он успел открыть рот, девушка улыбнулась довольно и, гордо задрав носик, небрежным тоном произнесла:
— Пожалуй. Но я любимая папина модель, поэтому мне все это достается бесплатно.
Эро не успел облегченно выдохнуть по тому поводу, что одна маленькая проблема разрешилась, как немедленно возникла еще одна. И уже не такая маленькая, судя по блеску материнских глаз.
— Евпсихий Род ваш отец?
— Угу!
— Домовой?!
— Вы что-то имеете против?
— Я? — мама недоуменно посмотрела на Сонью, обиженно прижав правую руку к груди, но ничего не сказала, только головой качнула, а потом вдруг улыбнулась солнечно и лилейным голосом защебетала:
— Что же мы болтаем, девочка? Нам же надо к празднику приготовиться!
— Мама! — Пауль, наконец, смог вставить слово. — Мне надо сказать Сонье пару слов...
Светлые брови нахмурились, и у синих глаз Лорридис появилась мелкая сетка морщин, выдавая ее истинный возраст.
— На празднике наговоритесь, а теперь ступай на мужскую половину! — торопливо обняла свою жертву за талию, увлекая ее в сторону женской гардеробной. — Идем, дорогая, у меня, конечно, нет таланта твоего отца, но я тоже люблю красивые вещи...
Сонья виновато улыбнулась Паулю через плечо и в немом вопросе приподняла брови.
— Иди! — прошептал одними губами и мысленно добавил: «Пожалуйста, пусть это будет что-нибудь скромное и не из любимого маминого шелка».
Потому что танцевать с девушкой, одетой в платье из зачарованного шелка — это воистину испытание для мужчины. Особенно, если эта девушка выглядит как Сонья Игеборга Род, урожденная Унольв.
Скромное. Простенькое. Мешкообразное. И все равно не поможет. Глупая была идея. Самоубийственная. Надо было просто задержать приезд в Зачарованный лес. Но эти сны выбивали из колеи, затуманивали мозг и не давали думать о чем-либо кроме того, как... Как? Если она боится всего, даже взглядов...
Узнать, что за козел сделал с ней это, и убить его.
Но сначала пережить этот чертов праздник, потому то до сводных братьев уже дошли новости о том, что старшенький вернулся не один. И теперь они сокрушенно вздыхали над его коротко стриженной головой, недоумевая, как из волос, которые едва доходят до середины шеи, можно сплести хотя бы намек на традиционную косу.
Они были истинными эльфами, в отличие от Пауля, но старшего брата любили трепетно, наплевав на древние традиции и законы. Глеанир и Легинир втайне ото всех считали его почти полубогом. Тем более сейчас, когда он привел в дом такую девушку!
— Она волчица? — шепотом спросил Глеанир, сверкая любопытным взглядом, когда женщины скрылись в гардеробной.
— У вас уже было это? — задал более важный вопрос Легинир, и тут же получил подзатыльник от старшего брата.
— Тебе одиннадцать лет, Легги! Откуда такие мысли?
— Глеаниру было восемь, когда он спросил у тебя про хвост у русалок. И ты только рассмеялся...
Легинир обиженно сопел и бросал хмурые взгляды в сторону своего близнеца, а Пауль решил под шумок поменять тему и заговорил о предстоящем празднике.