Дикарь противно зарычал от досады: из-за сильного замаха он потерял равновесие, едва не упал вперёд. Олег не упустил момент, сделал фехтовальный выпад, вбив конец дубинки в висок. Враг с утробным рыком зашатался, его повело вбок; парень шагнул вперёд, замахиваясь для добивающего удара, и в этот момент что-то с силой врезало ему по темени.
Мир на секунду померк; он пришёл в себя, уже падая на колени. Над ним возвышался дикарь, замахивающийся для страшного удара. Олег почти бездумно потянулся к поясу, выхватил нож, держа его обратным хватом, вывернул кисть, чиркнул добротно отточенным лезвием, наискосок вспоров живот врага на всю длину. Из чудовищной раны как из ведра вывалился клубок слизких внутренностей; парень едва успел откатиться назад, иначе всё это добро упало бы как раз на его колени.
Вскочив на ноги, он стремительно обернулся и сквозь кровавый ручей, заливавший глаза, попытался определить, кто же его так здорово огрел. Увидев противника, Олег не сдержал досадного стона. Ему следовало раньше догадаться, что голова у местных жителей — далеко не самое уязвимое место. Женщина, которой он проломил затылок, вовсе не собиралась лежать без дела. Она стояла на коленях, размахиваясь для нового броска, но землянин её опередил. Тяжёлый нож, брошенный с рукояти, сделал один оборот, с хрустом пробил её горло, уйдя глубоко в шею. Захрипев, она уронила оружие, схватилась за лезвие двумя руками, пытаясь вырвать стальную занозу. Подскочив к ней, Олег вбил каблук тяжёлого ботинка в висок; лишь после этого старуха угомонилась окончательно.
Вырвав из её тела свой нож, он настороженно обернулся, но больше врагов не было. Вторая женщина не подавала признаков жизни, копьё явно пробило её сердце. Дикарь всё ещё корчился на песке, стараясь запихать свои внутренности на место. Глянув в его глаза, Олег содрогнулся: такой бессильной злобы он ещё не встречал ни разу в жизни. Не выдержав, парень подскочил к поверженному врагу, поднял его кремневый меч, стараясь не глядеть вниз, нанёс три мощных удара в область головы, взмахивая оружием без затей, будто выбивая пыль с ковра.
Не глядя на результат, Олег отбросил оружие, направился к берегу озера. Присев у воды, он обмыл лицо, на ощупь обследовал свою рану. Удар, нанесённый раненой женщиной, к счастью, оказался не слишком сильным. Рог рассёк лоб, нанеся рваную рану сантиметра в три длиной. Голова — это очень специфическая часть тела: местами достаточно ткнуть гвоздём, и кровь польётся ручьём. Из этой дырки она и вовсе хлестала рекой, но ждать остановки этого бурного потока было некогда. Если Аня и дальше будет бежать с такой прытью, то появится через несколько минут, а следом пожалует погоня. Связываться с десятком дикарей не хотелось, он и с тремя не смог справиться без потерь. Встав, Олег направился в сторону деревни.
Подняв по пути свой лук и дубинку, он заглянул в первую хижину. Стараясь не дышать чудовищной вонью, обвёл взглядом сумрачное помещение, но ничего, кроме травяных циновок и груд шкур, не увидел. Та же обстановка оказалась в четырёх других жилищах, из одного из них он прихватил короткое копьё с костяным наконечником: забирать своё не хотелось — при одной мысли о том, что его придётся вытаскивать из груди женщины, становилось дурно, а самое главное — трофейное оружие было гораздо лучше.
Выйдя на деревенскую площадь, Олег первым делом настороженно повернулся в сторону источника подозрительного движения. За тростниковой изгородью ползали четверо голых детей с непропорционально большими головами, пятый сидел неподвижно в углу загона, грызя почерневшую кость и мрачно поглядывая на незнакомца. С виду это был самый старший, он явно соображал побольше остальных.
Не обращая на него внимания, Олег отвернулся и тут же почувствовал удар по ноге: гадёныш швырнул свою кость. Поняв, что особого ущерба неприятелю не причинил, малолетний троглодит резво подхватил из-под ног жменю экскрементов и швырнул в незваного гостя. Увернувшись от вонючих снарядов, Олег склонился, поднял с земли подгнивший овощ, похожий на небольшую тыкву, и швырнул его в малолетнего агрессора. От удара в живот тот хрюкнул, рухнул на спину, заревел, барахтаясь среди фекалий, густо покрывавших землю в том углу.
— Милый ребёнок, — победно ухмыльнулся Олег и повернулся к очагу.
Завидев, что готовили на обед местные старушки, он моментально согнулся вдвое; желудок очистило в одну секунду. Отдышавшись, Олег больше не поворачивался в ту сторону: вид разделанного человеческого тела и рук, жарящихся на углях, запомнился ему надолго. Ему совершенно не хотелось узнавать дополнительные подробности. Стараясь даже не коситься в сторону очага, парень обошёл деревенскую площадь по кругу. При этом он обнаружил корзину с завонявшейся рыбой и несколько грубых горшков с какой-то буроватой полужидкой массой; судя по запаху, это была концентрированная вытяжка, приготовленная из протухших скунсов. Если не считать груд хвороста и деревянной колоды, покрытой пятнами крови, то больше здесь не было ничего. Вернувшись к первой хижине, он внимательно осмотрел висевшую возле входа куртку.