Предводитель шведов Биргер не сомневался в успехе: Русь разорена Бату-ханом и вряд ли окажет сопротивление. Бравируя своей силой, он отправил князю в Новгород короткое письмо: «Аще можеши противитися мне, то се есмь уже зде, пленяя землю твою». Весь его вид выражал уверенность и самодовольство.
Александр был готов к такому ходу событий. Его расчет именно на такой способ действий шведов полностью оправдался. Новгородцы, собравшись на вече, на этот раз были единодушны: надо отразить наступление врагов, да так, чтобы в другой раз неповадно было. Казалось, весь город собрался у Софийского собора, чтобы вместе с владыкой Спиридоном благословить воинов на победу: иной исход битвы со шведами был просто недопустим. Об этом сказал молодой князь и своей дружине, закончив речь словами, что «не в силе Бог, но в Правде».
Войско, спешно выступив из Новгорода, двигалось вдоль Волхова и к 15 июля, преодолев 150 километров, подошло к Ижоре. Разведка подтвердила, что большая часть рыцарей по-прежнему на берегу, и Александр решил атаковать их с ходу.
Для шведов оказалось полной неожиданностью появление из-за леса русской конной дружины, устремившейся на них в тесно сомкнутом строю. Бой был жестоким и скоротечным. Потеряв «множество много» воинов, шведы «посрамлени отъедоша». Русские недосчитались двадцати человек и со славой возвращались в Новгород. Александра Ярославовича за эту блистательную победу народ стал называть Невским.
«Князь Александр наносит рану шведскому военачальнику», А.Д. Кившенко
Однако недолго пришлось князю наслаждаться лаврами победы. Месяц спустя он получил известие, что ливонские крестоносцы при поддержке датчан из Ревеля (ныне Таллин. – Авт.) начали новый поход против Северо-Восточной Руси. После ожесточенного штурма пала крепость Изборск, а затем рыцарское войско осадило Псков. Александр надеялся, что крепость выстоит, но бояре, сторонники Ордена, пошли на предательство и тайком «подвели рыцарей во Псков».
Для большой войны нужны были деньги, оружие и многочисленное войско. Прижимистое новгородское боярство на это не шло, и тогда решительный Александр поступил так же, как некогда делал его отец. Забрав жену и детей, зимой 1240 года он уехал в Переяславль. Князь был уверен, что жизнь заставит новгородцев «бить ему челом» и пойти на военные расходы, столь необходимые в это тревожное время. Вооруженного до зубов и закованного в латы немецкого рыцаря голыми руками не возьмешь. Боярам придется раскошелиться, чтобы снарядить свою рать и подготовить для отпора крестоносцам.
Между тем рыцари, не встречая отпора, вели себя, как шайка закоренелых разбойников. Они уводили в плен девушек и женщин, воровали скот, растаскивали нехитрое крестьянское добро. Жители деревень сбегались в город, надеясь в его стенах найти защиту от крестоносцев. И тогда народ решительно потребовал от боярской господы призвать на помощь Александра Невского.
Посольство во главе с архиепископом Спиридоном жаловалось Ярославу Всеволодовичу, что «немцы поимаша по Луге вси кони и скот, и нелзе бяше орати (пахать) по селам нечим…». Ярослав, пославший княжить в Новгород своего младшего сына Андрея, сжалился над горожанами, вернул им Александра. Новгородцы встретили своего князя радостно, но теперь тяжелая рука Александра уверенно легла на боярскую верхушку. Началась подготовка военного похода против зарвавшихся крестоносцев.
Решающее сражение, к которому так стремился Александр Невский, началось рано утром 5 апреля 1242 года. Тяжелый, закованный в латы, клин рыцарей врезался в передовой заслон русских войск. Зазвенели мечи, и белоснежный покров Чудского озера окрасился первой кровью убитых и раненых. Ломались копья, вдребезги разбивались железные шлемы и латы, падали на лед всадники и кони. Жестокая сеча собирала свою кровавую жатву.
Александр, стоя на небольшой возвышенности, все отчетливее ощущал, что немцам не выдержать этой схватки. Русские рубили так яростно и с таким ожесточением, что, казалось, нет силы, которая могла бы остановить их порыв. В каждый удар своих тяжелых мечей они вкладывали все горе, всю обиду и всю боль настрадавшейся в последние годы Руси. И если вражеский меч пробивал сердце русича, он умирал, не выпуская из рук оружия. Они «исполнишася духом ратным: бяху бо сердца их, акы сердца лвом».
Александр и его дружина возвратились, овеянные славой победы. Народ радовался и ликовал, прославляя героев. Радовался и князь, но мало кто из новгородцев видел на его лице улыбку. После монголо-татарского нашествия он словно разучился смеяться. И в походах, и в радостях победы его ни на миг не покидало ощущение тяжкой беды, обрушившейся на его «отчину». Мысль упрямо искала ответа на непростой вопрос, от которого никуда не уйти: где выход из того отчаянного положения, в котором оказалась Русь? Разрушенная и обескровленная, она становится легкой добычей врагов. Князю как дальновидному политику было ясно, что только мечом проблемы не решить. Нужна гибкая политика, надо укрепить границы заключением договоров с соседями.