— Мое дело. А о ней, говорю тебе, больше не заикайся.
— Ладно. Не буду. Ступай, тебя старшина ждет.
Глава девятая
На другой день, проводив майора Рокотова и капитана Земцова, Ромашков оседлал коня и решил еще раз ознакомиться с участком границы. Возвращаясь обратно, он по пути завернул на рыбозавод с намерением увидеть невесту Нестерова и откровенно с ней поговорить.
Подъехав к пристани, он слез с коня. Разыскать пекаря Надю было нетрудно: еще у пограничной вышки часовой сказал, что девушки купаются возле пристани. Ромашков нашел их на причаленной к деревянной свае лодке. Опустив босые ноги в воду, они что-то напевали и беззаботно смеялись. Вторая девушка оказалась метеорологом Настей, с которой накануне случайно познакомился старший лейтенант Пыжиков. Вечером он сказал Ромашкову:
— Любопытная особа, а самое главное — очень хорошенькая. Из местных, родилась в горах, в каком-то лесном поселке, который называется Дубовики.
— Что-то уж слишком длинно объясняешь, — заметил Михаил, записывая очередные сведения в пограничный журнал.
— Выяснил, так сказать, демографические данные, — улыбнувшись, ответил Петр. — Видел и вторую, ту самую... нестеровскую!
— Ну и что?
— Отвернулась и ушла. Видимо, испугалась, что я заговорю с ней. Подходящая дева, с этакой гордой осанкой. Мда-а...
Сейчас, когда капитан Ромашков застучал по пирсу каблуками, девушки обернулись. Одна из них сидела на корме, другая поближе, на средней банке.
— Здравствуйте, — приветствовал их капитан.
— Здравствуйте, если не шутите, — ответила ближняя, высокая и грудастая, с сильно развитыми, обожженными на солнце руками. На мокрую, действительно гордо приподнятую голову со спутанными, как у русалки, длинными волосами она небрежно набросила ярко-лиловой расцветки полотенце, концом которого вытирала влажную, чуть-чуть удлиненную шею.
Ромашков без труда угадал в ней девушку, растревожившую сердце младшего сержанта, и нисколько этому не удивился. Несмотря на ее беспечный, заигрывающий тон, она произвела на Михаила приятное впечатление.
Метеорологичку же Михаил разглядел не сразу. Голова ее была закутана белой простынкой. Из-под нависшего на лоб уголка материи торчал аккуратненький, слегка шелушившийся нос. Она исподтишка, приоткрыв краешек простыни, измерила его глазами, лениво помешивая кофейного цвета ногой прозрачную воду и, видимо, с наслаждением процеживая ее сквозь крохотные розовые пальчики.
«Эта, наверное, умеет и пококетничать. Недаром Пыжиков, раз ее встретив, приступил к изучению биографии», — подумал Ромашков, а вслух, обращаясь к Наде, сказал:
— Вы, кажется, мастерица хлебушко выпекать?
— А вы что, кренделька захотели? — распрямляя полотенце, наигранно спросила она.
— Предпочитаю черный хлеб. Вас, кажется, Надей зовут?
— Допустим, что угадали. Дальше что?
— Сватать вас приехал, — присаживаясь на корточки, всерьез проговорил Михаил.
— Какой быстрый... Вы новый начальник, да?
— Вроде этого.
— Начальникам, конешно, можно и побыстрее...
— Надя! Хватит тебе! — звонким приятным голосом крикнула метеорологичка.
— А что тут такого, правду говорю. Вы холостой?
— Нет. Женатый трижды, — отшутился Михаил.
— Так и поверила! Не разыгрывайте. Мы про вас все уже знаем. Прибыло в нашем полку. Двумя женихами стало больше. — Надя закинула концы полотенца на спину и, лукаво подмигнув подруге, усмехнулась.
— Вы что же, и меня в женихи зачислили? — спросил Ромашков.
— Немного, конешно, рановато, но в списочек занесли, товарищ капитан. — Она снова покосилась на подружку и озорно рассмеялась.
— Мне, голубушка, про вас тоже кое-что известно, — не обращая внимания на ее смех, сказал Михаил. — Есть к вам секретный разговор.
— Ко мне?
— Да, да. Именно к вам. Идемте, поговорим, а то у меня времени мало. — Ромашков поднялся и посмотрел на часы.
— Ничего не попишешь, придется вставать. — Надя закинула босые ноги в лодку, надела тапочки и поднялась во весь свой высокий, складный рост. Крашеный борт лодки беспокойно облизывала легкая волна. Над бухтой покрикивали белокрылые чайки, опустившись на воду, они покачивались пушистыми комочками.
— Значит, секретный разговор? — переспросила Надя и начала торопливо укладывать и закалывать шпильками влажные волосы.
— Так точно, — суховато ответил Ромашков.
— Интересно! Хоть и лень, а идти треба. Как-никак, новое пограничное начальство. Может, товарищ начальник, вы мне поможете? — насмешливо проговорила она и протянула ему не по-девичьи широкую ладонь.