— Я не шутил, товарищ полковник, на контрольной полосе.
— Если так, то для вас меньше будет затруднений. После проверки вы будете немедленно отпущены. Гражданин накормлен? — обращаясь к начальнику заставы, спросил полковник.
— Мы предлагали, но он отказался.
— Хорошо. Уведите.
— Я, товарищ полковник, настаиваю... — поднимаясь со стула, заговорил нарушитель, повышая голос.
— Будьте благоразумны. Мы ведь не дети, понимаем друг друга, и нам придется поближе познакомиться. Я начальник отряда. К сожалению, вам придется проехать в город. А пока...
Нарушителя увели. Полковник Михайлов сел за стол на место старшины. Все смотрели на начальника отряда и ожидали его решения. Он уже побывал на заставе майора Андреева и осмотрел место нарушения границы.
— А ведь прошел ловко, — посмотрев на Павла Ивановича, сказал полковник.
— Не оправдываюсь, товарищ полковник, — пожимая плечами, кратко ответил майор Андреев. Не очень-то было приятно слышать такое от начальника отряда, да и взяли нарушителя не его солдаты, а соседа. Полковник был уже там. Потом он побывал у родителей Люцины и Олеси, побеседовал с Люцинкой, поблагодарил сестренок.
— Прежде чем принять решение по обстановке, давайте кратко обменяемся мнениями. Майор Засветаев, вы побеседовали с задержанным?
— Так точно.
— Что вам удалось выяснить?
Разрешения ответить попросил лейтенант Рощин и предложил посмотреть его запись.
— Хорошо. Посмотрим запись. — Михайлов приблизил к себе исписанные листы бумаги, бегло прочитав их, проговорил: — Раз уж решили послушать друг друга, начнем тогда с вас, лейтенант Рощин. Тем более что вы вели запись. С выводами прошу не стесняться.
— Если верить его ответам, то они, как мне кажется, заранее продуманы, отрепетированы, если можно так выразиться... Если верить интуиции... — Игорь запустил всю пятерню в густые темные волосы. — Если верить интуиции, то, несомненно, это он нарушил границу.
— Нельзя полагаться только на интуицию, — возразил полковник. — Мы решаем человеческую судьбу.
— Интуиция плюс факты и реальное чувство ответственности. Именно на этом я строю свои выводы, а кому положено, пусть проверят и дополнят, — медленно, но твердо ответил молодой офицер, впервые увидавший живого нарушителя государственной границы.
— Согласен, что реальное чувство ответственности прежде всего. Послушаем, что скажет начальник заставы Иван Александрович.
— Лично я за глубокую проверку, — ответил майор Засветаев.
— Она, по-видимому, продлится долго. Как поступить с задержанным?
— Придется ему где-то подождать...
— Где?
— Это уж как решит командование, товарищ полковник.
— Командование потребует обоснования, доказательства. Есть они?
— Есть, — ответил Засветаев. — Ответы он продумал, но упустил некоторые моменты. Девочек-то он обманул! Сказал, что идет ставить сети. Если он шел к сестре, какой смысл обманывать?
— Он и мальчишек обманул! Наделил ребят шоколадками! — вмешался майор Андреев. Он так разволновался, что забыл испросить разрешения у полковника. Алексей Иванович только взглянул на майора, но прерывать не стал. Он вообще не любил принижать достоинство подчиненных ему офицеров, а майор Андреев и так ходил как в воду опущенный...
Майор говорил с Юстасом и с Пятрасом. Взял у младшего лейтенанта обертки польских «чеколадок» и держал их в полевой сумке, чтобы приобщить к делу.
— Шоколадки не могут, товарищ майор Андреев, служить доказательством.
— Почему не могут, если они оттуда?
— Ты же знаешь, что родственники той и другой стороны ходят в гости, могут принести сколько угодно...
— Пусть в штабе поработают с ним, и, я думаю, все встанет на свои места: и польский шоколад, и браконьерские сети, и то, как он девчонкам нашим морочил головы. Дураков ищет! — взволнованно заключил Павел Иванович.
— Правильно, — согласился майор Засветаев. — Есть основание полагать, что это преднамеренный, целевой переход.
— Думаю, что можно будет пока утвердиться на этой версии, — сказал полковник. — Пусть работают штабники. Я вам не говорю «спасибо за внимание», а требую, чтобы вы удесятерили его. Майору Засветаеву приказываю выстроить личный состав в парадной форме для вынесения благодарности. Все!
— Есть! — Иван Александрович повернулся и вышел. Следом за ним выбежал и старшина. Догнав майора в коридоре, заговорил на ходу:
— А в чем встанут, та ще в парадной форме, те наши модники?
— Как — в чем?
— В какой обуви, извините за выражение?