Важное значение для укрепления обороноспособности и государственной безопасности СССР имел мартовский (1940 г.) Пленум ЦК ВКП(б), рассмотревший вопрос о внешней политике правительства и об итогах войны с Финляндией[14]. Пленум дал глубокий, всесторонний анализ состояния Красной Армии. Боевая готовность войск была признана не отвечающей требованиям современной войны. Партийно-правительственная комиссия, работавшая по указанию ЦК ВКП(б) в марте — апреле 1940 года, вскрыла серьезные недостатки в организации боевой подготовки[15]. 14–17 апреля 1940 года состоялось заседание Главного Военного совета, который отметил недостатки в обучении и воспитании войск. Предусматривалось проведение мероприятий по усилению обороноспособности страны и безопасности наших северо-западных границ. Практические выводы для Красной Армии вытекали из решений июльского (1940 г.) Пленума ЦК партии[16], который, заслушав сообщение о внешней политике советского правительства, нацелил коммунистов, всех советских людей на повышение революционной бдительности по отношению к проискам агрессоров.
Подводя итоги и анализируя опыт и уроки советско-финляндской войны, Центральный Комитет партии отметил не только положительные стороны в боевой деятельности личного состава армии, но и вскрыл ряд серьезных недочетов в системе боевой подготовки войск, в частности отрыв теоретической и практической подготовки военных кадров от требований современной войны. Резкой критике были подвергнуты условности и упрощенчество в боевой подготовке войск, особенно низших звеньев командного состава и прежде всего младших командиров. Серьезное замечание было сделано и некоторой части высшего командного состава за их недостаточную теоретическую и практическую подготовленность к ведению войны.
Делая в основном правильные выводы из состояния советских Вооруженных Сил, политическое руководство страны и высшее военное командование по-прежнему придерживались идеи ведения войны только на территории противника без учета реального соотношения сил на то время. Это привело к недооценке обороны, а возможность вражеского вторжения на нашу территорию даже вообще не предполагалась. В этом и состоит главный военно-политический просчет, который и породил нереальность наших стратегических расчетов, что нашло отражение и в оперативных планах на возможное развитие военных действий на 1940 и 1941 годы, в которых были разработаны только наступательные операции. А раз так, то пограничным войскам в них отводилось очень мало места. Это и явилось основной причиной нереальности разработанных планов взаимодействия частей погранвойск с армейскими частями и соединениями.
4. Боевая готовность погранвойск: плюсы и минусы
Планы взаимодействия погранчастей с армейскими соединениями на случаи вражеского нападения были составлены. Однако в ряде случаев они исходили из ошибочных, как потом оказалось, предположений о постепенном развитии событий. Это, в частности, видно из плана на Владимир-Волынском направлении.
Согласно этому плану на первом этапе, когда станет очевидной подготовка противника к нападению, Владимир— Волынский пограничный отряд должен был перейти на усиленную охрану границы, путем разведки установить факт подхода к границе войск противника и характер его действий. На втором этапе, когда противник предпримет разведку боем, пограничным заставам следовало отразить нападение его передовых отрядов и обеспечить выход в оборонительные районы главных сил 15-го и 27-го корпусов армии. С началом боя предусматривалась поддержка застав силами 283-го стрелкового полка, который переходил в оперативное подчинение начальника отряда. Третий этап наступал с момента вторжения на нашу территорию основных сил противника. Пограничный отряд передавался в оперативное подчинение командира 27-го стрелкового корпуса и должен был действовать по его указаниям. Задачи отряду на этом этапе не определялись.
Весь план оказался нереальным, так как не предусматривал действия войск в случае внезапного удара противника крупными силами на всем участке отряда, что в действительности и случилось и чего уже можно было ожидать, судя по обстановке на границе с начала 1941 года. Однако план пересмотрен не был. Не выступили с инициативой здесь и командиры погранвойск, в данном случае руководство Украинского пограничного округа и Владимир-Волынского пограничного отряда.
Видимо, нельзя уклониться и от ответа на такой вопрос: допускалась ли советской стороной сама возможность нападения на нас Германии и делалось ли что-нибудь практически для отражения этого нападения? Ответ должен быть такой: да, допускалась, да, делалось.
16
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17, оп. 2, д. 667, л. I.