Что общеизвестно как определение - душа человека потёмки.
Исключая реакции механизма периметра из понятий и определений человечности, можно определить, что её квинтессенция как точка запуска всей опосредованной системы взаимодействий может находиться лишь в начале цепи этих опосредований, но никак где-либо посередине, когда все взаимные действия уже детерминированы предыдущими мотивами, то есть совершенно ясно, что чистота человечности имеет исток в поле духа, но не души как его производного, поэтому нет никакой возможности изменить тройственную систему как как модуль полностью функциональный, где производные функции постоянны и даже более того, являются эталонным генератором мотивированного движения к цели, ради которой, собственно, и существует подобная тройственная система в физическом бездуховным мире, который просто не может существовать вне её восприятия и описания, что является физически-философской аксиомой, поэтому самое ценное и действительное что есть в мире человека это механизм описания, то есть делания мира, который имеет определение как способность к воображению, которое в действительности и есть Демиург.
Что можно выразить стандартным определением - если нельзя, но очень хочется - то можно.
Понимая, что все чувственные аффекты являются базисом человеческого счастья, можно осознать воображение и его генерирование восприятия, то есть эмоциональность, главными человеческими качествами, единящими в себе совокупность дьявольски-божественных возможностей, поляризуемых лишь условностями социальных механизмов программирования, когда одна представляющая генетический клан система подавляет другие системы с целью захвата поля внимания, то есть поля сексуальности как воплощения функциональности, поэтому все побочные эффекты этого подавления в любом случае связаны с животной сексуальностью, выраженной религиозной педофилией, гомосексуализмом политических деятелей, массовыми оргиями социальных элит, а также иными проявлениями эффекта генерации аффекта как необходимого состояния, определяющего смысл существования, то есть человеческого счастья, зачастую скрывающегося в таких вообразительных катакомбах, где невозможно отделить добро от зла, поскольку они есть части одного целого, стремящиеся к совокуплению всеми доступными способами на арене человеческих трагедий и триумфов, диктуя непреодолимое движение вперёд, смысл которого не может быть известным никому, поскольку он сам не более чем часть карнавала души, окружённого охранным периметром тела.
"Сатанинские рассветы гламурных дьяволиц любви"
Основываясь на понимании, что всё человеческое не более как искусственное напылённое, представленное мастерами эмпирики, извлекающих из пустоты образы красоты, воспринимаемые всеми как безусловность и естественность, хотя на самом деле всё наоборот, можно понять, что хаотическое это субматериальное из которого является классическое человеческое неестественное материальное, приведённое к форме сознанием, ориентированным на императивные критерии чувственности, ведущие целеуказателем автоматического определения курса к выявлению этого неестественного, ощущаемого своим магнетическим воздействием неясного происхождения, но вполне ясным ощущением эфемерной действительности, которой в самом деле нет, но, тем не менее, её образ как физиологическая матрица действующая на тело человека и его чувственную сенсорику есть, и есть настолько, что допускает преодоление основных человеческих инстинктов до степени их полного подавления, в буквальном смысле заставляя делать то, что в ином случае делать личность не станет никогда, понимая под этими действиями полное расстройство психики, вплоть до суицида на основании воздействия пустоты, оформленной в человеческою неестественность как действительность.
Подразумевается гламур как явление и женственность как его наполнение.
Включая в понятие гламура не только феномен подиума и чистоту человеческой породы, сведённую в полную степень неестественности, которая рамкой контраста фокусирует внимание восприятия на максимальной предположительной функциональности, но также вообще весь феноменальный ряд образов постмодернизма, включая в них не только светские и действительные здесь и сейчас конфигурации системы тело-оформление, но и религиозные классические образы ухода от животной реальности, представленные, в частности, церковным гомосексуализмом, возводимым в степень духовного церковного гламура, пока даже не имеющего устоявшегося семантического определения, что говорит о действительности тезиса, определяющего, что тело человека это истинный Бог, перманентно подавляемый последователями идеи теизма до трансформации его восприятия как Дьявола, то есть системная противофаза психовосприятия монотеизма искажает смысл истинного Демиурга до понимания его образа как низвержённого и греховного, трактуя в данном контексте греховность как любовь к человеческому телу и вообще всему человеческому действительно, подразумевая любовь к наслаждению, а именно - любвь к любви, хотя сама формула-идея Бог есть Любовь не может звучать по иному, поскольку это противоречит человеческому устройству.