Центральная Индия, Тибет, Южный Китай, Афганистан, Персия — вот круг, который замыкает все указания на источники ляджуара. Расплывчатый в древности, с течением времени все суживающийся круг этот теперь превратился в точку, и эта точка — копи бадахшанского месторождения... Вход в копи сделан цементом, на него наложена печать падишаха, и всякий, приблизившийся к копям, карается смертной казнью...»
«Так, так, так. Значит появление нарушителя в районе, где идет освоение ляджуара, и этот идол не случайное совпадение», — Малахов откинулся на спинку стула. Его заинтересовала история ляджуара и он продолжал читать:
«Есть ляджуар. Но горы, в которых находится он, — заповедны. С давних времен неприступная скала охраняет его. Во времена кызыл башей — «красных голов» — проходили из Индии «кафиры-сиахпуши», что в буквальном переводе на русский язык означает «черная одежда». Приходили, чтобы добывать ляджуар. Но скала с ляджуаром отвесна, веревок и лестниц не было, да и разве хватило бы их?
...Это — священное место, никто не знает его, а кто узнает — погибнет. Не надо его искать, не надо туда ходить. Только безумец может искать свою гибель».
Теперь Малахову кое-что стало известно о таинственном ляджуаре. Он решил приступить к допросу задержанного.
VI
Ночные наряды, возвратившиеся утром на заставу, доложили капитану Воронову, что на участке несколько выше горного кишлака появилась группа геологов.
Воронов уже знал, что на днях у него в тылу будет работать экспедиция. И теперь, получив данные, решил посетить геологов и поговорить с ними. Ведь граница недалеко, и может случиться всякое.
Он решил сегодня же посетить геологов, познакомиться с ними.
К лагерю Воронов подъехал в тот момент, когда геологи заканчивали благоустраивать свою стоянку. Воронов познакомился с начальником экспедиции. Топорков встретил его приветливо. Крепко пожал руку.
— Это хорошо, что вы приехали, — заметил он офицеру.
— Моя обязанность точно знать, что происходит на участке вверенной мне заставы. А вот вам свежие газеты. Между прочим, там есть корреспонденции и о вас.
— О нас? — переспросил Топорков. — Где?
Воронов достал нужную.
— «Загадки самоцвета». Правильно, ничего не скажешь, — прокомментировал Николай Иванович заголовок и принялся читать: «Мы обогнули положенное число гор и, наконец, оказались в горном кишлаке. Отсюда уже видны черные норы старинных выработок». Что ж, все правильно, оперативно сработали журналисты. Еще раз спасибо за добрые вести.
Они вошли в палатку, где над камнями колдовала девушка. Топорков представил ее Воронову.
— Это наша лаборантка — Нина Пахомова. Расскажи, Нина, товарищу капитану о наших находках.
На грубо сколоченных досках лежали образцы пород. И Нина, как экскурсовод в музее, несколько официально стала рассказывать:
— Перед нами образцы ценного камня ляджуара. Здесь их три цвета: индиго, светло-голубой и зеленоватый. Самым ценным считается цвет индиго. Вот этот. — Она протянула большой темно-синий кусок камня.
— А эти сорта тоже по-своему оригинальны. Это — лал. Образцы его собраны только вчера. Еще неотсортированы. Наша экспедиция находится на древнейших копях. Когда-то лал добывали примитивными орудиями. Сейчас задача состоит в том, чтобы определить, как удавалось древним рудокопам пробивать в диком камне огромные выработки. Карта месторождений у нас почти готова. Так что мы у вас задержимся недолго.