Теперь он задавался другим вопросом: а как бы в этом случае поступил многоопытный майор Зимин? Жизнь не скупилась на задачи, и на этот вопрос Бабкину приходилось мысленно отвечать чуть ли не каждый день.
Рядовой Анпилогов, один из троих, которые просились когда-то отправить их на Восток, получил из дому тревожную телеграмму, заверенную райвоенкомом и больницей: тяжело заболел отец. Райвоенком заверяет телеграммы только в одном случае: в семье солдата стряслась беда, и ему обязательно надо быть дома.
— Что же могло случиться с твоим отцом? — спросил Бабкин расстроенного солдата.
— Последние пять лет батя все время прихварывает — сказывается фронт.
Бабкин подумал: никак он не может отпустить Анпилогова не только на неделю, но даже и на одни сутки, — кажется, еще никогда не ощущалось на заставе такой острой нехватки людей. Но как бы в таком случае поступил майор Зимин? И, отвечая на этот вопрос, сказал со вздохом:
— Надо ехать, Валя. Иди, собирайся в дорогу, а я в штаб позвоню, чтобы оформляли документы...
И Борисова пришлось отправить на окружные соревнования легкоатлетов. Не помогла ссылка на Анпилогова, уехавшего в отпуск, — вмешался сам полковник Дементьев, грозно спросивший по телефону:
— Военную истину забыл, товарищ лейтенант: приказ начальника — закон для подчиненного?
Бабкин отлично помнил эту истину. Но помнил он и другое: надо заканчивать переоборудование КСП — вот-вот дожди нагрянут... Надо по приказу того же штаба отправить человека на сборы связистов. Надо, надо... А тут еще ефрейтор Степанюк на занятиях по самбо вывихнул руку и получил трехдневное освобождение от работ... И вместо Борисова надо было кому-то поручить дойку коров...
Зимин все эти бесконечные и неотложные «надо» разрешал как-то просто и легко, будто давно ждал этой закавыки. Теперь-то Бабкин понимал, что так казалось ему со стороны. И лишь сейчас осознал он практическое значение слов, которые не раз повторял майор Зимин:
— На службе безвыходных положений нет, если сам научишься думать и научишь этому каждого солдата. А солдат у нас разумный, никогда не подведет...
Тот же ефрейтор Киселев не подвел.
Возле самой границы на сопредельной стороне стоит богатый хутор. Пограничники знают, да и обязаны знать, кто живет против их участка по ту сторону границы. Хозяином хутора был старик. К нему изредка приезжали на машинах два сына, работавших в городе.
После очередного обхода «линейки» старший ефрейтор Киселев доложил:
— Все погранзнаки в порядке... На той стороне не все ладно: хозяин хутора умирать собрался.
Бабкин спросил хмуро:
— С чего такое заключение? Или проведать заходил?
— У меня же глаза есть, — обиделся Киселев. — Множество машин понаехало. Двух мужиков в белых халатах видел. Сыновья хмурые ходят.
— Молодец! Это ты правильно, Киселев. На границе все надо замечать.
И сразу же позвонил в штаб. Там тоже похвалили за бдительность и приказали усилить наблюдение за домом старого хуторянина... Дня через два из этого дома вынесли гроб...
Бабкин, понятно, немедленно доложил об этом полковнику Дементьеву.
— Жаль старика — спокойный был хуторянин... Сыновья его прижились в городе. Стало быть, скоро на хуторе появится новый хозяин, — сказал полковник. — Прошу повнимательнее присматриваться к новым хуторянам.
Вскоре этих новых хуторян лейтенанту Бабкину довелось увидеть лицом к лицу.
Прав был полковник Дементьев: сыновья умершего старика продали хутор. Новый хозяин, видать, не очень был знаком с жизнью возле границы, иначе не позволил бы выгонять своих трех коров на выпас. У старого хозяина тоже были коровы, но держал он их во дворе и подвозил туда скошенную траву. А новый решил пасти, поручив это дело молодому беспечному парню, сыну наверное.
И вот однажды часовой на вышке звонит Бабкину:
— Сейчас коровы нового хуторянина пересекут границу в районе тридцать девятого знака.
И пересекли.
Неразумных нарушителей задержали, изолировали от своего скота — мало ли, ящуром или чем другим заразить могут. До войны такое бывало... К «линейке» подскочил пастух-ротозей, стал ругаться, размахивать кулаками, но его прогнали подоспевшие жандармы.
Полковник Дементьев похвалил по телефону:
— Молодцы! Все правильно сделали! Вполне возможно, сосед прощупывает нас, а не дремлем ли мы на границе... Раз тут были жандармы, завтра состоится передача рогатых нарушителей. Будем заявлять протест. Попутно и с новым хуторянином познакомимся.