- Доброе утро… - присел напротив певца, когда он закончил свою грустную "народную балладу". – Что то не много тебе накидали…
- Да куркули проклятые эти селяне ! – возмутился "певец" – поёшь для них, поёшь, а они мимо пройдут и даже медяка не бросят – жадины !
- А что ж репертуар не поменяешь ? Спел бы им там – "Мурку" что ли ? Они бы и послушали и денежку бы не пожалели !
- Я не для того на фронте кровь проливал да в танке горел, чтобы эту сволочную бандитскую песню распевать ! Пусть её в ресторанах поют ! – вскинулся он, воинственно уставившись на меня. Вон оно как ! Уважаю !
- А баян у тебя знатный ! – переключился я на другую тему – от греха подальше: вон как фронтовик вскинулся на обычную "Мурку" ! Не понимал я, что они – фронтовики, гниль и пакость нутром чуют ! И поколение наше не понимало: ну что такого в этой "Мурке" – удалая, лихая песня. Душевная.
Взгляд у фронтовика потеплел, подёрнулся дымкой воспоминания:
- Трофей ! – с гордостью сказал он – в Кёнигсберге добыл ! Он со мной и по госпиталям прошёл ! Нет – не продаст – понял я, но нисколько не огорчился – уважаю таких: принципиальных ! А если помочь ?
- Слушай… Дай мне его… Сыграю пару песен – глядишь новенькому побольше набросают… - предложил ветерану. Тот скривился:
- Эти куркули ?! А ты играть то умеешь ? – подозрительно уставился он на меня.
- "Во поле берёзонька стояла" в музыкальной школе научили – ухмыльнулся я. Мужичок с сомнением покачал головой, но встал, снял ремни с плеч и протянул мне баян. Взял аккуратно, прихватив меха, чтобы не растянулись. Фронтовик показал на стул:
- Садись… - а сам принёс себе деревянный ящик – тару…
- Споем ? – спросил у владельца баяна.
- Это смотря что ? – настороженно сказал фронтовик.
- Тебе понравится – успокоил его я.
Попробовал, пробежался по клавишам, кнопкам басов, сыграл пару гамм. Нормально – пальцы помнят. Да и как не помнить: вечерами, на турбазе, в комнате развлечений для туристок на баяне играл и на пианино: для души, а не для женщин… Женщины после прикладывались, или прилегались… Мужичок посмотрел с уважением: он так, видимо, играть не умел. Сыграл задорный проигрыш и понеслось от души…
- На поле танки грохотали; солдаты шли в последний бой…
А молодого командира несли с пробитой головой… - спел я вроде и бодро, но и проникновенно и повторил припев…
- По танку вдарила болванка – прощай родимый экипаж – запел снова…
Четыре тела возле танка – дополнят утренний пейзаж… закончил второй куплет и повторил припев. Начал третий:
- Машина пламенем объята – вот-вот рванёт боекомплект !
А жить так хочется – ребята, но вылезать уж мочи нет ! – второй раз припев подхватил и танкист…
- Нас извлекут из под обломков, поднимут на руки каркас…
И залпы башенных орудий в последний путь проводят нас… Танкист пропел припев, покачивая головой. Понимаю – каркас весит несколько тонн…
- И полетят уведомленья родных и близких известить…
Что сын их больше не вернётся… И не приедет погостить… - спел припев. Фронтовик подхватил, глядя вдаль повлажневшими глазами…
- В углу заплачет мать-старушка. Слезу рукой смахнёт отец…
И молодая не узнает – какой танкиста был конец… - вокруг нас стали собираться притихшие слушатели: женщины, мужчины, девушки…
- И будет карточка пылиться – на полке пожелтевших книг…
В танкистской форме – при погонах. И ей он больше не жених… - закончил я куплет и возвысил голос в последнем припеве ! Баян повёл мелодию не печально – залихватски, но вот веселиться никого не тянуло… проиграл подряд – друг за другом два куплета, добавив в последнем проигрыши и вставки. Стихла мелодия – слушатели стояли молча…
- Если понравилось – помогите ветерану войны на рюмочку чаю; на кружечку пива, да малую рыбку к кружечке… - с улыбкой обратился с слушателям. Дородная тётка, уперев руки в бока воскликнула:
- Что то не похож ты на ветерана милок…
- Так я не для себя стараюсь… Вот он, ветеран – имеется в наличии… Не жалейте: граждане-товарищи ! А я вам ещё спою… В шапку полетели медяки и никель… Нормально полетели. Вот тебе и вторая профессия: уволят – пойду в бродячие певцы ! Хотя милиция быстро прищучит… А пока – деньга заплачена – дадим людям песню. Только вот какую ? Тук, тук, тук… - тревожно, словно удары сердца, зазвучала мелодия…
Хрустальная ваза, кайма золотая. Разбитая вдребезг, застывшая кровь.