II
В три часа ночи к ущелью подошли двое: заместитель начальника пограничной заставы старший лейтенант Вениамин Малыгин и приехавший на заставу из политотдела части лейтенант Сергей Борисов. Перед входом в ущелье офицеры остановились и стали вслушиваться в ночные звуки. За горой шум водопада, но этот однообразный шум не мешал слушать тишину. Скрипнул кузнечик, прошуршала в траве змея, возвращающаяся с ночной охоты, где-то вдали тоскливо вскрикнула цапля. И снова ни звука, только шумит водопад.
Постояв несколько минут, Малыгин и Борисов вошли в ущелье, чтобы проверить службу пограничного наряда, еще вечером высланного туда начальником заставы. И почти сразу же, как вошли, услышали хриплое карканье ворон.
— Еще бы ведьму сюда, и как в сказке, — с досадой и тихо проговорил Малыгин, останавливаясь. — Как сговорились.
Лейтенант Борисов, который впервые зашел в это ущелье и которому было жутко от черноты, окружившей их, поднял голову, пытаясь увидеть птиц, и чуть не натолкнулся на Малыгина.
— Орут, — продолжал так же тихо говорить старший лейтенант, теперь уже обращаясь к Борисову. — Особенно когда к могиле подходишь.
— Здесь и похоронили председателя?
— Здесь.
Борисов уже слышал об убийстве Капалина и о загадочном исчезновении банды. Рассказал ему об этом инструктор политотдела майор Данченко, когда лейтенант собирался в командировку. Майор предупредил тогда: «Все, кто первый раз попадет в те края, пытаются распутать клубок. Смотри — затянет и тебя Шакирбай».
Действительно, лейтенант заинтересовался этой историей и вчера сам попросил начальника заставы майора Рудкова назначить его на проверку пограничного наряда в то самое ущелье, о котором так много говорят.
III
Когда офицеры, проверив наряд, вышли из ущелья, стало светать.
Солнца еще не было видно, но лучи его серебрили дальние снеговые вершины гор; над одной из вершин перистые облака развернули веер, заря окрасила основание этого веера в розовый, а верх в желтый цвет. Посветлели и горы, полукольцом окружавшие долину, отчетливо стали видны разбросанные на склонах и хребтах высокие и стройные тянь-шаньские ели. Борисов смотрел на игру утренних красок и жалел, что с каждой минутой становилось все светлее и краски блекли.
Лейтенант Борисов приехал с дальневосточной границы, из тайги и не привык еще к горным рассветам — они поражали его многокрасочной гаммой цветов. Не знал Борисов и участка, а участок отсюда, у выхода из ущелья, был как на ладони. Лейтенант стал рассматривать его, запоминая тропы, дороги, ориентиры.
Слева полоса тальника. Это речка Подгорновка, огибающая единственную гору на участке заставы. От речки доносится шум водопада. Дальше начинаются горы, вначале низкие, с густой порослью кустарника и редкими деревьями, затем они поднимаются все выше и выше. На многих вершинах лежит снег. Из лощины, разрезающей горы, змеится дорога, у дороги — кустарник, за ним — речка Шалая, по которой проходит граница. Речка Подгорновка впадает в Шалую. Справа, у другой подошвы горы, белеют домики села Подгорного. Борисов сравнивал это село с теми, которые он привык видеть в тайге, — ровные ряды улиц, крытые дворы, ни одного дерева, ни даже кустика на километр вокруг — там боятся пожара. Здесь же у каждого дома большой сад, но дома беспорядочно раскинулись у подножия — в селе не было ни одной улицы.
На окраине села, почти под самой горой, крытый соломой ток с буграми желтой пшеницы. Немного левее тока большим четырехугольником чернеет развалившийся глинобитный дувал, обросший кустами татарника и лебедой.
— Что это? — показывая на развалины, спросил Борисов у Малыгина.
— Кошары Шакирбая.
— Того бандита?
— Хозяином этой долины был.
Осень уже успела наложить свои краски на кустарник, росший по берегам рек, на сады, раскинувшиеся вокруг домов, на камыш, сплошной стеной обступивший большое озеро Коримдик-Куль, черневшее в двух километрах от села, сразу же за заставой. Пшеничное поле, пересекающее долину от речки Подгорновки и протянувшееся почти до самого села, уже было убрано и щетинилось желтой стерней.
— Кошары Шакирбая, — проговорил лейтенант, вновь вспомнив о той загадочной истории, о которой рассказал ему майор Данченко. — Так и не узнали, как банда ушла?